— То, что у меня болит, — дело десятое. А вот что с твоей головой, Ветров?

Денис молчал, изумленно тараща на меня свои темные глаза. И я, воспользовавшись его ступором, продолжил.

— Да-да, у тебя с ней что-то точно не в порядке. Я вот не понимаю, как, находясь в здравом уме, можно влюбиться в меня. В меня! Я коротышка, который не выглядит на свой возраст. Конечно, не последний идиот, но и умом тоже не блещу. Иногда улетаю в параллельные миры и не понимаю, о чем идет речь… Не переношу физические нагрузки, а бег вообще терпеть не могу. Координация у меня тоже страдает, могу навернуться на ровном месте или не вписаться в дверной косяк. Постоянно теряю вещи, особенно ключи. Часто опаздываю, но это, скорее всего, из-за того, что я опять что-то потерял. Вечно лезу куда не следует и сразу попадаю в неприятности. И я как заноза в… к-хм. Еще у меня аллергия на апельсины, я не люблю сладкое, а за пиццу с двойным сыром отгрызу руку по локоть. Если уж говорить о готовке: когда удача на моей стороне, я могу сварить суп, а нет — у меня горит и яичница. А еще я ленивый, заносчивый, обидчивый, надоедливый, язвительный и вообще несу полную чушь… Вот, например, сейчас. — Я тяжело перевел дыхание, не сводя глаз с Дениса. Он внимательно слушал мою исповедь, все время порываясь перебить, но ничего не говорил. Теперь же он улыбался, но как-то горько и вымученно.

— Понимаю, что ты хочешь этим сказать, — ответил Дэн. — Но это ничего не изменит. Я все это про тебя давно знаю. Без этих твоих «недостатков» ты был бы не ты. А я люблю тебя. Всего. И все твои хорошие качества, и все твои закидоны. Не надо пытаться раскрыть мне глаза, это не поможет.

Я не сразу понял, что он имел в виду со своим «ничего не изменит», «не поможет». А его «люблю» вновь заставило мои уши вспыхнуть. Когда до меня дошло, что он хочет мне сказать, появилось резкое желание треснуть его по макушке. Но сил хватило лишь на то, чтобы крепче сжать его запястье, когда Ветров вновь собрался встать.

— Ты. Дубинноголовый. Осел, — злобно процедил я. — Почему ты опять все решаешь за меня, а? Взял, разогнался, а мне даже маленькой форы не дал! Раз ты знаешь, что я торможу, то мог бы это во внимание принять! Вообще, чего это я перед тобой распинаюсь? Ты тоже не дар небес. Давай, иди отсюда. Езжай в Москву, в Сочи, да хоть в Токио. Мне все равно. Возиться еще с тобой. Иди-иди!

Я отпустил запястье Дэна и скрестил руки на груди, обиженно отворачиваясь к стенке. Ветров с минуту еще посидел на краю койки, а потом я почувствовал, как матрас распрямился. Дэн сделал шаг в сторону, и я тут же развернулся, хватая его за край футболки.