Дальнейшее развитие дискуссии с конструктивистским отношением к любви и женщине Маяковский предпринимает в пьесе «Баня», посвященной будущему. В драме четыре женских персонажа: жена «главначпупса» Победоносикова Поля, переводчица Мезальянсова, с которой тот ей изменяет, машинистка Ундертон и делегатка будущего Фосфорическая женщина. Пол посланца из будущего неслучаен — Фосфорическая женщина напоминает о Жене, облеченной в Солнце, о воплощении Вечной Женственности, Софии Премудрости Божией, о встречах с которой писал Вл. Соловьев: «Небесный предмет нашей любви только один, всегда и для всех один и тот же — Вечная Женственность Божия…»[1301] Соловьевская утопия воплощения на земле идеальной любви должна соответствовать подлинному будущему. Но в «Бане» и машина времени не позволяет встретиться с этим идеальным миром. Философская идеалистическая подоплека травестирована поэтом, что указывает на несостоятельность попыток людей настоящего — как бюрократов вроде Победоносикова, так и комсомольцев и изобретателя Чудакова — приблизиться к истине. «София — это не только „Великое, царственное и женственное Существо“, но и „истинное, чистое и полное человечество“»[1302] — то есть это образ человечества в будущем. Фосфорическая женщина должна быть Светом, Мудростью, однако вместо всего этого ее атрибутами являются цирковой бенгальский огонь и фейерверк.

На то, что Фосфорическая женщина воплощает возможное будущее, указывают и слова Победоносикова, который называет ее «ответ-женщиной». Вокруг нее выстраиваются сексуальные намеки, в пьесе делается акцент на отношения между мужчинами и женщинами. Таким образом, будущее зависит от решения полового вопроса: «Подумаешь, какой-то Чудаков пользуется тем, что изобрел какой-то аппаратишко времени и познакомился с этой бабой, ответ-женщиной, раньше. Я еще не уверен вообще, что здесь не просто бытовое разложение и вообще связи фридляндского порядка. Пол и характер! Да! Да!»[1303]; «Товарищ Мезальянсова, стенография откладывается. Подымайтеся вверх для немедленной сверхурочной культурной связи»[1304]. Проигравшая, оставшаяся в настоящем, Мезальянсова прямо говорит Победоносикову: «Ни социализма не смогли устроить, ни женщину. Ах вы, импо… зантная фигурочка, нечего сказать!»[1305]

Манера Фосфорической женщины говорить и мыслить очень напоминает стиль Милды в пьесе Третьякова: «Но у вас на каждой пяди стройка, хорошие экземпляры людей можно вывезти и отсюда»[1306]. В репликах Фосфорической женщины также присутствует ощутимое мужское начало с его «рационалистичностью, материалистичностью, сухостью и жесткостью»[1307].