Назад из Надежды Прохор Петрович с Машкой добирались плохо. Шли на палубе траулера. Лоцман простыл. Он стоял, привалясь к борту. Перед глазами всё время горели золотом блестящие, надраенные песком винты. Болела грудь.

«Неладно получилось! — шептал сам себе лоцман. — Неладно!»

Вернулись в город, он первым делом пошёл на почту.

— Вам опять тоненькое! — сказала девушка. — Вы знаете, я заметила: как из адресного стола отказ — тоненький листок приходит: «Таких-то в списках не значится» или «Местопребывание неизвестно». А если бы нашли ваших, телеграмма или пакет были… Вы всё равно пишите. Сейчас многие пишут и находят.

Прохор Петрович написал новую открытку, наклеил на неё марку — зелёный танкист в шлеме, весёлый и молодой, — и пошёл к двери.

— Вид-то у вас какой нехороший. Устали сильно. Только с лимана?

Лоцман кивнул и вышел на крыльцо.

У крыльца сидела Машка. Вокруг неё толпились ребята.

Прохор Петрович хотел было что-то сказать, протянул к Машке руку и вдруг увидел, что улица вместе с домами опрокидывается. Серое небо наклонилось, и по нему поплыли синие круги…

На шум падения из почты выбежала девушка.

— Что же вы стоите? — закричала она на мальчишек. — Помогите. Подержите голову… Ты, самый большой, беги в порт, позови матросов. Я сейчас!

Она убежала звонить в «Скорую помощь».

С воем подлетела белая, с красными крестами на дверцах машина.

Дверцы открылись и захлопнулись. Снова завыла сирена.

Прохора Петровича увезли.

Девушка повела Машку. Скрипела лестница. Машка неуклюже слезала со ступеньки на ступеньку и всё время оглядывалась. Навстречу из порта уже бежали.

Без хозяина

Без хозяина