— Нельзя, — покачал головой Скрипач. — Достоверность. У нас его, конечно, на входе отберут, это к гадалке не ходи, но сам факт его наличия расскажет о многом. Если что, мы страховались от зивов, у которых покупали сперва движок, а потом гусениц. Почему? А с какой стати нам всем подряд верить? К тому же мы видели их в деле, видели, как останавливали «Сирену»… ну, понятно. Поэтому мы с оружием, и это вполне логично. Далее. Рюкзаки у нас тоже, разумеется, отберут, и там всё честь по чести: еда и лекарства. Причем пустые коробки тоже — маркер того, что мы не на ковре-самолете сюда прибыли, а ехали верхом.

— Ясно, понял, — кивнул Рэд.

— Так, дальше, — Ит задумался на секунду. — Встретят нас… с высокой долей вероятности, не очень вежливо. Не факт, но такая возможность существует. Ребята, не сопротивляться. Даже если тумаков навешают, всё равно не сопротивляться. Могут под замок сунуть, кстати — и всё равно, никаких лишних движений. Хотя, может, и не сунут. Посмотрим. Что ещё? Не ведитесь на провокации, ни в коем случае. Провокации будут стопроцентно, гений — большой любитель бить по больному, поэтому — не принимайте то, что будет сказано, близко к сердцу. Это трудно, понимаю, но вы постарайтесь.

— Попробуем, — мрачно ответил Лин. — Но…

— Вот чтобы без «но», — отрезал Скрипач. — Никаких «но». Слушать, что он говорит, с каменной мордой, и не реагировать. Мы, кстати, тоже ему планируем отдавить пару мозолей, поэтому предоставьте нам возможность говорить, а сами помалкивайте.

— Ясно, — кивнул Пятый. — Мне почему-то кажется, что мысленно лучше не общаться.

— Верно, — кивнул Ит. — Ни мысленно, ни на уровне эмоциональных рядов. Там не только Джессика, он всегда держит при себе эмпатов, которые даже вас прочитают запросто. Вообще, вам двоим лучше дополнительно заблокироваться, как мне кажется.

— Не вопрос, — кивнул Лин. — Сейчас сделаем.

— Собственно, это всё, наверное, — пожал плечами Ит. — Действуем по обстоятельствам. И… очень надеюсь, что нам повезёт.

* * *

Южное, солнечное утро набирало сейчас силу, солнце поднималось всё выше и выше над предгорьем, по которому лежал путь к нужной точке, но впервые за очень долгое время ни прекрасная погода, ни чистое небо никого не радовали, наоборот. Ит чувствовал, что в душе у него волной поднимается тягостная тревога, предчувствие чего-то темного, неотвратимого, безнадежного. Остальные, кажется, тоже ощущали нечто похожее, поэтому в пути почти ни о чем не говорили, разве что о совсем уже мелочах — с какой стороны обойдем вон тот камень, или — там, кажется, что-то похожее на тропинку. Идти, впрочем, пришлось совсем недолго, чуть больше получаса — и после того, как миновали очередную скальную группу, увидели, что путешествие, кажется, и впрямь окончено.