Стихотворение проникнуто «религиозным» настроением. Читатель попадает в нечто вроде святилища, где свет красной звезды рассеивает темноту, подобно лампаде, стоящей перед иконой (32). Вся обстановка вызывает ассоциации со всенощной на православную Пасху, когда церковь, символизирующая гробницу Христа, погружена во тьму и только красные лампадки мерцают на алтаре. Юный часовой, отринувший христианство, возможно, все же ожидает пасхального чуда воскресения в видоизмененной форме — как воскрешение пролетарского «рыцаря» и всех других героев революции. Впечатление, что действие происходит в священном месте, усугубляется и тем, что это место можно рассматривать как своего рода катакомбу, поскольку «религия» воинствующего коммунизма, похоже, обрела здесь убежище от своих врагов-мещан. Религия воинов-рыцарей, исповедуемая одиноким часовым и его предшественником, в мещанском мире презирается, вопреки всем неискренним словоизлияниям. В эту бессонную ночь юный страж полностью осознает опасности, угрожающие идеалам пролетарского рыцарства, сражавшегося за революцию. Воодушевленный духовной «встречей» с усопшим героем, он убеждается, что его долг — продолжать «священную войну» за окончательную победу революции во всем мире.

Наступит день, когда Идеал станет реальностью. Чудесные ночные видения, явившиеся юному часовому, подтверждают существование прекрасного мира realiora, ждущего своего воплощения здесь, на земле. Однажды неземные создания, включая девочку, которая «дудит в прозрачную трубу» (32), «с улыбкой бледной на губах» вызывая коров, витающих в воздухе, как на картинах Шагала, вольются в мир realia. Придет день, когда чудесные небесные видения материализуются, как бы ни противились этому плотские люди нэпа. Часть ответственности за воплощение в жизнь этих грез лежит на художниках, воинах духа. Часовой в стихотворении — это сам поэт в одно из своих лучших мгновений. Возвышенный опыт, пережитый им в «Часовом», позволяет ему обрести силу духа, необходимую для речи, которую он обращает к пьяным друзьям-солдатам в стихотворении «Пир». Вдохновленный ночными видениями, он смело говорит своим пьяным товарищам с их «трясущимися волосами» (38), что идеалы («фигуры») революции — это «Доброта — Красота — Истина» [Липавская 1984:53][192].

Вероятно, что «Часовой» — косвенная реакция на ослабление культа Ленина, который к 1926 году «функционировал в сокращенном и нормированном формате» [Tumarkin 1983: 208]. Возможно, юный часовой стоит под портретом Ленина и думает об упадке его культа (мотив «общения с портретом великого усопшего вождя» был распространен в поэзии 1920-х годов). Или же он вызывает в памяти образ Мавзолея Ленина с его «квадратной башенкой вверху». Тема связи с героическим предком на рубеже жизни и смерти, по-видимому, была важна и лично для Заболоцкого, сочинившего «Часового» «на дежурстве у знамени полка» [Синельников 1984: 105]. Позднее он снова возвращается к этой теме в стихотворении «Прохожий» (1948).