Долголетие, по мнению большинства людей, есть благо, но бессмертие, быть может, «излишнее» благо, по крайней мере для тех, кто вдумался в последствия физического бессмертия. Во многих произведениях искусства и философии можно найти мысль о нежелательности вечной земной жизни. Опираясь как на древние, так и на более современные литературные тексты о героях, обретших земное бессмертие, Кейв показывает нам персонажей, которые после 300–400 лет жизни имеют только одно желание: избавиться от своей бессмертности. Кейв заключает, что «бессмысленность вечности» [Cave 2012: 268] и ее неизбежный спутник, скука, делают бессмертие крайне нежелательным. Что мы будем делать тысячелетие за тысячелетием, и не только тысячелетия, а вечность за вечностью? К текстам, цитируемым Кейвом («Гильгамеш», японская легенда о Сентаро, «Средство Макропулоса» К. Чапека и другие), можно добавить короткий, но насыщенный интересными мыслями рассказ русского автора «Праздник бессмертия» (1914).

Этот рассказ — парадоксальное отвержение бессмертия, так как он был написан одним из самых страстных борцов за максимальное долголетие, а также и физическое бессмертие, врачом, политическим и культурным деятелем и писателем научной фантастики А. А. Богдановым (Малиновским). Автор утопического романа «Красная звезда» (1907), в котором марсиане добились значительного долголетия (несколько сотен лет), а в жизни неустанный борец за «жизнеспособность» человечества[211] неожиданно опубликовал рассказ «Праздник бессмертия», в котором «празднуется» не бессмертие, а самоубийство создателя бессмертия, гениального ученого Фриде. Он кончает с собой, потому что больше не может переносить скуку (пользуясь термином Кейва) бесконечной жизни. Этот антиутопический рассказ явно был воспринят как крайне «небогдановское» сочинение и не нашел широкого признания при жизни автора[212]. Он долгое время «оставался неизвестным даже специалистам», и после того, как его снова «открыли», высказывались «сомнения в авторстве произведения» [Шушпанов 2002: 51]. После второй публикации рассказа в 1991 году он, однако, привлек внимание критиков и почитателей Богданова[213].

Так, литературовед А. Л. Семенова, сравнивая рассказ Богданова с рассказом Платонова «Приключения Баклажанова», указывает, что «и Богданов, и Платонов верили в то, что человек способен (курсив мой. — А. М.-Д.) достичь бессмертия» [Семенова 2014: 119]. Оба автора представляют «немало сцен, изображающих могущество человеческого разума, воплощенного в чудесах техники» [Там же]. Однако, добавляет исследовательница, «оба автора ставят под сомнение саму ценность (курсив мой. — А. М.-Д.) бессмертия», и не случайно «у обоих авторов бессмертие оборачивается смертью, так как исчезает перспектива развития» [Там же]. А. Н. Шушпанов отмечает, что в рассказе показано, как «деформировалось человечество, достигнув личного бессмертия» [Шушпанов 2002: 52]. Обратимся к анализу тематики этого анти-утопического рассказа, написанного утопистом.