Игнорирование и простое отбрасывание дионисических и контркультурных тенденций в отечественной культуре уже давно выявило свою неплодотворность. Такая позиция нанесла ущерб не только и не столько дионисизму, сколько самой гуманистической магистральной линии русской, а также советской культуры. Отвращая взоры от зла и его соблазнов, трудно вскрыть его истинную, глубинную основу, тем более выработать действенное противоядие против зла.
Но столь же односторонна, и далеко не безобидна, противоположная крайность – самая неумеренная, безудержная апология дионисического начала, столь распространенная в наши дни[679]. Дионисическое направление имеет свои права на существование. Но, думается, не оправданны попытки дионисизма выступить «полпредом» нашей культуры как целого. Одиозность апологии дионисизма тем более велика, что она – порой наивно, а чаще с умыслом – прячет, растворяет в общем понятии дионисизма его самое острое, опасное жало – собственно контркультурные тенденции. Мутация (внутреннее перерождение) отечественной культуры в результате ее перенасыщенности контркультурными компонентами представляется нам перспективой вполне реальной, хотя пока еще и не фатальной.
Будем надеяться, что магистральным направлением русской культуры будущего станет тот «вектор» синтеза аполлонизма и дионисизма, который был некогда предвосхищен классической отечественной эстетической мыслью (и отчасти воплощен, прежде всего в творчестве Ф. М. Достоевского). Можно предполагать, что и в этой культуре будущего сохранится приоритет аполлонического начала. Но такой приоритет, по нашему убеждению, не может быть обеспечен культуре ни сегодняшнего, ни завтрашнего дня заведомо, в виде некоего дара и неотчуждаемой привилегии. Конкретная мера соотношения аполлонизма и дионисизма в культуре может быть определена (нащупана, выработана) лишь в процессе их активного взаимодействия и противоборства, путем диалога и творческого состязания.
Все многообразие внутрикультурных оппозиций, взаимосвязей и взаимопересечений должно стать объектом пристального научного исследования. Применение ницшевской ОД/А к процессам современной культуры составляет, как ясно из всего предыдущего, предмет не только академического интереса.
Заметки о новоязычестве – многоликом протее раздвоенной культуры
Заметки о новоязычестве – многоликом протее раздвоенной культуры
Новоязычество в собственном, строгом смысле этого слова есть факт религиозного сознания и религиозной жизни. Противопоставление новоязычества христианству развело их по противоположным полюсам; тем не менее, их противоборство находится внутри религиозной сферы. И писать о нем в первую очередь надлежит, по логике вещей, выразителям именно религиозного сознания. Впрочем, также естественен интерес к новоязычеству и ученых-исследователей религиозного сознания: религиоведов, социологов и т. д. Современные авторы действительно много пишут о новоязычестве: одни – с напором неофитов «новой религии», другие – с пафосом защитников Божественных заповедей и святоотеческих твердынь, третьи – более или менее дистанцированно от объекта рефлексии, с притязаниями на позицию «над схваткой» и научную беспристрастность (не всегда, однако, достигаемую и выдерживаемую).