– А деньги вообще в безопасности на всех этих островах?

– Не будьте так наивны. Деньги передвигаются только между компьютерами и банками, переходят с одного жесткого диска на другой. Ни пенни не покидает этой страны, даже в форме битов.

Это показалось Джону просто невероятным. Но он привык к тому, что попал в место, где случается невероятное.

– Кажется мне, что дело нечисто.

– А никто не может против этого возразить. С моральной точки зрения это абсолютно неприемлемо. Но посмотрите статистику Международного валютного фонда: более двух триллионов долларов вращается в оффшорных финансовых центрах. Мы ослабим свою позицию, если будем платить налоги, а остальные – нет.

Джон провел руками по лицу.

– Любой мелкий ремесленник должен платить налоги. Мой отец должен платить налоги. По какому праву я должен считать себя исключением?

Маккейн сильно откинулся в кресле, сложил пальцы рук и оперся на них подбородком, задумчиво разглядывая Джона.

– Можно посмотреть на это с разных сторон, – наконец произнес он. – Вы предприниматель. Вы один из крупнейших работодателей в мире. Вы обеспечиваете половину планеты товарами ежедневного спроса. Вы делаете то, чего не в состоянии сделать ни одно правительство. Так что, если спросите мое мнение, я не понимаю, почему вы должны ко всему прочему платить еще и налоги.

– Набег продолжается! – возвестил, входя в его офис, Маккейн.

Они несколько недель путешествовали по всему миру и теперь снова ненадолго остановились в Лондоне, и снова стало казаться, будто в здании работает ураган.

Недавно они провели многочасовые переговоры с фирмами Восточной Европы, Ближнего Востока и Африки, посетили фабричные залы, иногда напоминавшие музеи или мрачные подземелья, полные рабов, видели покрытые налетом трубы сточных вод, из которых беспрепятственно сливалась в реки вонючая пенящаяся жижа, бродили по маслянистой тине и запущенным свалкам, всегда в сопровождении членов правления или директоров, которым нужна была финансовая поддержка.

– Сирийцы потребовали, чтобы мы отказались от инвестиций в Израиле, – рассказывал он Джону за скромным обедом, который они привыкли поглощать за столом переговоров, практически на ходу. – А правительство Израиля захотело, чтобы мы не инвестировали в Сирию. Я обоим сказал: послушайте, если будете так себя вести, я не стану инвестировать ни в кого из вас. И они вдруг примолкли.

– Хороший урок, – заметил Джон, все еще поражаясь вложенной в его руки власти.

– Кстати, за строительство фабрики по производству микрочипов в Болгарии мы получаем государственную дотацию в размере трехсот миллионов долларов. Кроме того, на протяжении первых пяти лет государство несет девяносто процентов возможных издержек. Которые нам, конечно же, предстоят.