Сегодня дороги пустуют, и нам встречаются лишь несколько машин да стаи бродячих собак, роющихся в мусоре. Кажется, город чувствует нашу тревогу и позволяет быстрее добраться до причины, заставившей Таню согласиться сесть со мной в одну машину. В последний раз мы ехали в одной машине, когда нам было по пять лет и папа угощал нас мороженым. Машина принадлежала папе. Все пять минут, что мы провели вместе, мы дрались, за что были, разумеется, наказаны и лишены мороженого. Сейчас мы не деремся, но общий настрой не изменился.

— Лалит, не хочешь зайти на чай? — поворачиваюсь я к нему, когда машина подъехала к древнему, без лифтов дому Рамы Бу.

Правило договорных браков № 100500: никогда не прогоняйте родных мужа, особенно самого мужа, и при каждом удобном случае кормите их, пока не взорвутся.

Если я его не приглашу, мама будет в ужасе.

Однако я замечаю, как за моей спиной замирает Таня. А потом она начинает судорожно махать руками, показывая, что я должна от него избавиться. Что происходит?

Подождите.

Неужели они узнали, что меня пригласили на работу?

Поэтому сейчас все сходят с ума? Да нет, откуда они могли знать. Даже я не успела прочитать ТО письмо, а оно пришло всего пятнадцать минут назад. Не могут же они удаленно просматривать мои сообщения. Или могут?

— Все в порядке, Зоя, уже и правда поздно. Так что, девочки, идите без меня.

Лалит не обнимает и не целует меня перед Таней. Даже не бросает на меня вопросительных взглядов, как сделал бы на его месте другой человек. Да я и не возражаю, потому что костлявый палец Тани уже вонзается мне в спину, побуждая взлететь по лестнице со сверхзвуковой скоростью.

— Прекращай! Ты хочешь, чтобы я свернула себе шею на этих ступенях?

— Господи, да тебя не сдвинуть с места, как Шейлу Бу! Хоть раз в жизни поторопись, Толстуха!

— Ну и беги вперед, раз так торопишься, доска!

Я не успеваю дотянуться до белой кнопки дверного звонка, тяжелая деревянная дверь распахивается, словно к нашим шагам прислушивались, и за порогом показывается Рита Чача, мать Тани.

В гостиной уже собралась вся семья: Ронни Чача, Шейла Бу, Каран, Юви, мама, папа и Рама Бу. Меня охватывает ужас. Все, кого я вижу, хмурятся, меряют шагами комнату или делают и то и другое. Даже дядюшка Балли вздыхает и качает головой. Что-то случилось. Что-то очень серьезное. Я цепляюсь за дверную ручку, второй рукой хватаясь за сумку, нащупывая телефон.

Еще с порога я вижу взлохмаченную Аишу, тихо всхлипывающую на диване в гостиной. Рядом с ней сидит Пельменная Свекровь, неуклюже гладя ее по спине: