19.

Сегодня днем я листал очередную книгу, сидя в парке на скамейке. Иногда я позволяю себе такую игру: с закрытыми глазами достаю с полки какой-нибудь том и не глядя сую в сумку. Потом, уже на улице, пытаюсь на ощупь определить, что именно взял. И почти никогда не угадываю, но удовольствие от игры меньше не становится. Дойдя до цели прогулки, внимательно осматриваюсь, прежде чем положить книгу в каком-нибудь людном месте, – таким образом я уже заметно уменьшил свою библиотеку. Хотя и сохранилось еще немало. Книги покорно ждут часа, когда им придется сменить владельца. Та же судьба назначена и остальному моему имуществу. В этом пункте я согласен со стихотворением Антонио Мачадо, которое когда-то выучил наизусть. Речь там идет о корабле, безвозвратно уходящем в море, и герой садится на него без вещей и почти нагой, уподобившись детям моря[46].

Я до сих пор еще жив и на здоровье не жалуюсь – хотя как раз сейчас легко смирился бы с любой болезнью.

Итак, я сидел в парке, рядом со мной лежала уставшая от безумной беготни Пепа, она тяжело дышала, а я читал книгу, которая к этому часу уже, скорее всего, попала в другие руки и оказалась в другом доме. Кроме того, я, не теряя времени даром, крутил педали установленного перед скамейкой тренажера. Вдруг собака, словно ее ударило током, вытянула шею, насторожила уши, вскочила на ноги, принялась крутить хвостом и коротко заскулила. Я догадался, что она почувствовала приближение своего приятеля – черного пса. Но не сразу заметил толстую и неуклюжую фигуру моего тезки – хотя вот и он собственной персоной семенит впереди своей хозяйки. Кажется, они всегда заходят в парк со стороны улицы Мануэля Бесерры. На ней… Неужели белая перчатка? Нет, когда Агеда подходит ближе, я вижу, что рука у нее забинтована.

Я спрашиваю, она объясняет. В минувшую пятницу Национальная полиция почему-то решила перекрыть одну из улиц в ее районе. Агеда присоединилась к группе граждан, которые хотели помешать выселению семьи с двумя маленькими детьми. Это была уже вторая попытка силой выкинуть их из квартиры. Первую общими силами удалось отбить. Члены «Платформы помощи пострадавшим от ипотеки» тоже прибыли на место. Кто-то кричал на полицейских: «Тараканы, наемники!» Несколько полицейских под защитой своих товарищей уже вытаскивали на улицу жалкие пожитки. Мать, держа на руках девочку, стояла на тротуаре и отвечала на вопросы журналистов, а у нее за спиной женщина постарше, наверное бабушка, плача от возмущения, подняла вверх матрасик из детской кроватки. Об этом деле, одном из многих, писали газеты. По решению суда их выкидывают на улицу после того, как владеющая квартирой финансовая организация продала ее какому-то инвестиционному фонду, который – как и положено по законам капитализма – желает увеличить получаемую от недвижимости прибыль.