— И не боязно было? — пристально глядя в ее глаза, спросила бабушка.

— Чего же бояться? — удивилась внучка. — Я в огороде, как дома.

Она сполоснула лук и стала крошить его для винегрета.

— Да выросла у тебя, Клава, дочь. Большая стала. И не трусливая, — сказала Анисья Кондратьевна. Помолчав, она продолжала: — Пожалуй, возьму я ее нынче с собой на Хрустальный ключ.

— А меня, бабушка? Когда меня на Хрустальный ключ возьмешь? — с дрожью в голосе спросил Вася.

— Васенька-батюшка! — необычно ласково заговорила бабушка, гладя его голову и плечи. — Подрасти тебе надо, поокрепнуть. На Хрустальный ключ дорога трудная, и тяжесть большую нести надо. А тебе еще только семь годков, со взрослыми равняться нельзя.

— А Ксюша разве взрослая? Она ведь в школе учится.

— Да ты погляди на нее! Она скоро с матерью сравняется! И силы у нее против твоей — вдвое.

Глаза Васи наполнились слезами: вот-вот заплачет.

Анисья Кондратьевна, не глядя на мальчика, достала иголку, и опять ее неутомимые пальцы взялись за работу, в то время как она неторопливо и рассудительно говорила:

— И к тому же, разве это мужичье дело — по ягоду ходить? Вот по грибы — это другой разговор. В грибном деле есть такие мастера, все лучшие места в памяти держат. В лес он идет, как на свой парник. Сколь замыслил, загадал, столько и наберет. А по ягоды — все больше женщины ходят.

Вася затих, потом тяжело вздохнул, удержав слезы.

А бабушка ласково взяла руку Васи — загорелую до черноты, исцарапанную мальчишескую ручонку и, поглаживая ее, приговаривала:

— Ты ведь у нас мужичок, работник… Хоть и не велик еще парень, а рука-то, вишь, мужская — ладошка широкая и пальцы — крепыши. Рабочая рука! Подрастешь маленько, подучишься и пойдешь в депо слесарем или токарем…

— Нет! — резко возразил Вася. — Я буду машинистом.

— Машинистом… — голос Анисьи Кондратьевны дрогнул, в нем появилось такое несвойственное ему выражение, что Вася быстро, подняв голову, посмотрел на бабушку.

Этот перехваченный старой женщиной взгляд помог ей совладать с собой. Когда она заговорила опять, голос ее был, как всегда, неторопливым и певучим.

3

3

Вечер.