К позднему большей частью времени относятся сочинения противомонофелитские и вообще полемические.

Послание Ad Georgium presbyterum, отражая отчасти мысли Ambigua, [3481] примыкает, по существу, к Tomus dogmaticus ad Marinum presbyterum, c которым совпадает и в рассуждениях о том, что человеческая воля во Христе «не иная», чем наша (по поводу св. Григория Богослова, Or. 30, n. 12 // PG 36, 117С), и в ссылках на Григория Богослова (Or. 30, n. 6, 109С; Христос ανυπότακτος). [3482]

Послание к Феодору, пресвитеру в Мазаре, Ad Theodorum, [3483] направленное против севирианского учения о различии и во Христе одних только качеств — ποιότητες, хотя и оперирует с понятием διαφορά, раскрытым уже в Ер. 15 и Ер. 12, [3484] с его тремя видами, [3485] однако пользуется этим понятием в том смысле (συστατικὴ τῶν ὄντων καὶ ἀφοριστική), какой за ним установлен в противомонофелитской полемике [3486] и уже с привлечением трех различных терминов (ποιότης, ἰδιότης, διαφορά). [3487] Полемика против разбираемого севирианского учения получила значительное развитие, [3488] причем введен вопрос и об энергиях. [3489] По-видимому, идеи Ер. 15 перешли в Ad Theodorum через посредство Tractatus de operationibus et voluntaribus; отражение в последнем Ер. 15, во всяком случае, несомненно. [3490] Оценка же Севирова различия качеств как замаскированного слияния прямо отсылает к означенному трактату. [3491]

Сочинение [Ambigua] Ad Thomam, между прочим, имеет в виду толкование Пирром, [3492] патриархом Константинопольским (638–641 гг.), καινὴ θεανδρικὴ ἐνέργεια в сочинении «О воле и действии» [3493] и, конечно, написано после появления этого сочинения. Повторяя формулы Ad Marinum presbyterum, [3494] применяя определение существенной способности (λόγος τῆς οὐσιώδους δυνάμεως) как ὅρος’а предмета, данное в De duabus Christi voluntatibus [3495] (643 г.), Ad Thomam необычайно близко подходит к Disputatio cum Pyrrho в рассуждениях ο καινὴ ἐνέργεια: в рассеянном виде мысли Ad Thomam дословно повторяются в «Диспуте с Пирром». [3496] Сочинение, в общем, нужно относить к 644 г. Фома, адресат сочинения, именуется в нем «освященным», т. е. лицом духовного сана. [3497] Не видно, однако, чтобы он был игуменом. По-видимому, это — тот «авва Фома», который упоминается в качестве сотрудника преп. Максима в Ер. 40, [3498] который в 646 г. во время восстания патрикия Григория, прибыв из Рима, передал Григорию, по поручению папы Феодора, виденный якобы преп. отцом вещий сон, [3499] а в 649 г. на Латеранском соборе (2-е заседание) подписался под прошением греческих авв как диакон Фома. [3500] Это был, очевидно, африканский инок, сделавшийся учеником и спутником преп. Максима. Другого подходящего лица мы указать не можем.