Теперь у него одна великая забота – отомстить за друга. В бой вмешаться он не может; его доспехи, надетые Патроклом, во власти Гектора. За ночь Фетида обещала добыть ему новые у бога-кузнеца Гефеста. Но, чтобы спасти Патроклово тело, и не требуется личного участия в бою. Он взошел на насыпь рва, окружающего корабельную стоянку, крикнул сколько было силы в его могучей груди – трояне побледнели, подались назад. «Ахилл! Ахилл!» – послышалось в их рядах. Ахейцы воспользовались их замешательством, подняли тело Патрокла и донесли свою печальную ношу до палатки Ахилла.

Так увидел герой своего друга; такой был исход того посольства к Нестору, в которое он сам его отправил около середины дня. Захлестнула Патрокла волна жизни и похоронила под собой.

59. Гектор

Темная ночь и темные думы. О чем? О гневе, роковом гневе, загоревшемся от нанесенной Агамемноном обиды; о, слаще меда стекает он в душу человека, но потом, разрастаясь, душит ее, словно дым. – Да, это так: Патрокл был бы жив, если бы не тот гнев. – О, да погибнет вражда, от богов проклята и от смертных! – Да, это так: она бьет и врага и своего. А дальше что? – Месть! Месть за Патрокла его убийце Гектору! – А это не гнев? Это не вражда? Нет, молодая душа, ты еще не совсем прозрела: еще одно испытание впереди.

Заря приносит Фетиду и с ней выкованные Гефестом доспехи; затем – новое собрание ахейцев, созванное на скорую руку Ахиллом. Его цель – отказ от гнева, торжественное примирение с Агамемноном. Тот не уступает своему противнику в благородстве: он вновь предлагает ему те дары, которые обещал через своих послов, первым делом Брисеиду. Ахиллу – не до даров: «Ты можешь мне их дать, можешь и не дать – твоя воля». Но, конечно, Агамемнон их ему не даст. А затем – бой.

Трояне все еще занимают свой новый стан у корабельной стоянки; таково было желание Гектора, гордого успехами предыдущих дней, вопреки совету его благоразумного родственника Полидаманта – совету еще в течение ночи отвести войско за троянские стены, так как с появлением Ахилла пора победы прошла. Теперь Полидамант, оказывается, прав: трояне не выдерживают натиска ахейской рати, предводительствуемой Ахиллом, они бегут к Скамандру, в Скамандр; русло реки запружено телами – и убитых и барахтающихся в борьбе с волнами.

Стонет Скамандр: «Пощади, богоравный! Хоть в моем русле их не убивай!» – «И не буду, дай только перейти на другой берег». С этими словами он с высокого обрыва бросается в воду. Этого и хотел бог троянской реки. Грозно вздымаясь, он всем своим течением ударил в его щит. Подкашиваются ноги у витязя: он подается назад, сначала медленно, шаг за шагом, потом все быстрее и быстрее, вниз по руслу к морю. Удается Ахиллу выпрыгнуть на берег – Скамандр и туда за ним следует, нагоняет его, заливает своими струями. Уже недалеко то место, где Симоент вливается в него. «Сюда, сюда, мой брат! – кричит ему Скамандр. – Соединим наши волны, похороним под ними этого мужа, пусть наш песок будет ему могилой!» Тщетны усилия героя: гибели не миновать. Но зачем такую? Уж если пасть, то лучше под копьем Гектора, чем под волнами разъяренных потоков!