Братское наставление не нуждается в красноречии. Больше всего следует давать советы друзьям

Братское наставление не нуждается в красноречии. Больше всего следует давать советы друзьям

Бог говорит, что если богач не делится с бедными, подлежит наказанию, и разве в таком случае не получит великую кару христианин, который может одним мудрым словом наставить брата на истинный путь, но не хочет? Все потому, что деньги использует на питание только своего тела и избавления от временной смерти. Советом же и словом питается и избавляется от вечной смерти ваша душа. А если ты говоришь, что лишен дара слова и не умеешь вразумлять людей, то знай: наставление не нуждается в красноречии. Так, если увидишь, что твой друг распутничает, скажи ему: дурное дело затеял ты, брат мой и друг, неужели тебе не стыдно? «Если тому, кто имеет достояние и не делится, полагается наказание, то того, кто может каким-либо образом увещевать и не делает этого, неужели не величайшее ожидает его наказание? Там питается тело, здесь душа; там ты отвращаешь смерть временную, здесь вечную. Но нет у меня дара речи, говорит он. Так и не нужно ни дара слова, ни красноречия! Если ты увидишь друга распутничающим, скажи ему: дурное дело ты делаешь, не стыдишься ли ты? Не краснеешь?» (Беседа 30 на Послание к Евреям). Если же ты считаешь его своим другом и не хочешь его обидеть, то знай, что тебе советует Златоуст: истинной дружбе больше всего присуще неравнодушное отношение к согрешениям друзей. На то мы и друзья, чтобы помогать друг другу. Ведь человек скорее прислушается к словам друга, чем случайного прохожего: «Ничто в такой мере не является доказательством дружбы, как то, чтобы не закрывать глаза на грехи твоих друзей и братьев. Увидел, что они враждуют? Примири! Увидел, что они излишествуют? Удержи! Увидел, что они притесняемы? Защити! Этим ты в первую очередь угождаешь не им, а самому себе: на то мы и друзья, чтобы помогать друг другу. Одно дело — услышать нечто от друга, другое — от случайного человека. Случайным человеком скорее пренебрегут, даже и учителем, другом — нет» (Беседа 9 на Послание к Ефесянам). Так, для апостола Павла коринфяне — друзья и возлюбленные дети. Однако когда один из них женился на своей мачехе, апостол обличил грешников, чем обидел обоих. Но Павел даже не встревожился, скорее обрадовался, так как обида послужила к спасению души, почему он и написал: «Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною?» (2Кор.2:2). Так и Соломон замечает, что друзья, которые обличают открыто, лучше тех, кто не обличают и покрывают проступок своего друга, а раны, которые наносят друзья обличениями, слаще поцелуя врага: «Лучше открытое обличение, нежели скрытая любовь. Искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего (Притч.27:5–6).