• Стамбул, где османский султан Абдул-Хамид выделил ему дом и пособие. Султан полагал, что панисламистские идеи Джамалуддина смогут каким-то образом принести ему политические дивиденды. Здесь Джамалуддин продолжал писать, преподавать и произносить речи. Интеллектуалы и активисты со всех концов мусульманского мира приезжали сюда, чтобы с ним встретиться. Великий реформатор говорил им, что первейший принцип ислама есть иджтихад, «свободное мышление»; однако это свободное мышление, продолжал он, должно отталкиваться от базовых принципов, запечатленных в Коране и хадисах. У каждого мусульманина есть право истолковывать писания и откровения так, как ему кажется верным; но мусульмане как община должны воспитываться в этих принципах, укоренных в откровениях. Величайшая ошибка мусульман, главная их слабость, продолжал Джамалуддин, вызвана тем, что они повернулись спиной к западной науке, но принимают западное образование и общественные нравы. Нужно поступать ровно наоборот: западную науку принимать, но закрыть ворота перед западными нравами и системой образования.

К несчастью, в 1896 году шаха Насреддина убил один иранский студент. Иранское правительство немедленно обвинило в этом Джамалуддина и потребовало, чтобы его выдали в Иран для наказания. Султан Абдул-Хамид отказался, однако поместил великого реформатора под домашний арест. Позже в том же году Джамалуддин заболел раком ротовой полости и попросил разрешения выехать в Вену на лечение, однако султан ему в этом отказал. Вместо этого он прислал своего личного врача. Придворный врач решил побороть рак путем удаления нижней челюсти. Вскоре после этого Джамалуддин аль-Афгани умер и был похоронен в Малой Азии. Позже тело его было перевезено для нового погребения в Афганистан. Откуда бы он ни начал свой жизненный путь – завершил его в Афганистане: его прах покоится в сердце кампуса Кабульского университета.

Любопытно отметить, что у Джамалуддина аль-Афгани не было ни должности, ни какого-либо официального положения. Он не правил страной. Не имел армии. Не занимал официальных постов в каком-либо правительстве. Никогда не основывал политическую партию, не возглавлял движение. У него не было ни служащих, ни подчиненных – никого, кому можно отдавать приказы. Более того: он не оставил после себя ряда книг, или хотя бы одной книги со связным изложением своей политической философии – чего-то вроде исламистского «Капитала». Перекати-поле, смутьян, вечный мятежник – вот кем он был.

Однако его влияние на мусульманский мир невозможно переоценить. Как это получилось? Благодаря его ученикам. Джамалуддин аль-Афгани действовал в каком-то смысле как пророк. Сила и харизматичность его проповеди напоминала искры, из которых всюду, куда они летели, возгоралось пламя. Его протеже Мухаммед Абдо стал ректором знаменитого университета Аль-Азхар и главным религиозным лидером Египта. Он писал книги, в которых развивал и систематизировал модернистские идеи Джамалуддина.