Осмотритесь кругом хотя раз неопьянённым взором в театре, концерте, на курорте, на этом наиболее блестящем скопище буржуазии. Вы должны будете содрогнуться от ужаса и отвращенья: мадонна превращена в породистую самку, которая гордится тем, что более других может доставить наслаждение мужчине!

Разве не роскошь, не пресыщение создали весь тот утончённый разврат, которому вы принесли в жертву лучшее творение Творца, разве не собственность так искалечила вас, что вы без содрогания подняли руку на святую красоту женщины, втоптали её в грязь; и ум, сердце, душу, всё отбросили прочь!

А наука? искусство? И здесь слышно ваше смрадное дыхание смерти! Вы оттолкнули народ. Вы сказали «это наше», «это для нас» – и искусство отлетело от жизни. Доныне бьётся оно, задыхаясь в неизъяснимых муках, в той пустоте, куда вы вышвырнули его вон. И напрасно рвётся оно назад к своей родной стихии.

Всё человеческое вы назвали своим, всеобъемлющее вы сделали куском для себя – и величайшее творческое начало – искусство – на краю гибели: вы так изуродовали его, что истинная жизнь едва теплится в нём, готовая погаснуть вовсе. Отданное на потеху, запертое в тюрьме, оно с каждым днём развращается больше и больше, становится рабом ваших желаний, ваших потех, услаждает ваши больные, извращённые вкусы, разлагается, умирает медленной смертью, как умирает и ваша собственная душа!

Всё, вся жизнь превращена вами, самодовольными, бездушными, кровожадными собственниками, в сплошной стонущий ад.

Так ужели же не может отрезвить вас то, что вы мало-помалу сделали с жизнью! Но тогда пусть бы хоть смерть отрезвила вас! Пусть вы пришли бы в себя хотя раз в жизни, если не днём, так хоть ночью, оставшись наедине с собой. Пусть если не любовь, то хоть страх заставил бы опомниться вас. Разве через несколько лет каждый из вас, со всею вашею награбленною роскошью, не превратится в кусок разлагающегося мяса? Разве спасут ваши раззолоченные дворцы кого-нибудь от этого конца? Ужели же страх перед вечностью не в силах рассеять вашего опьянения? Вы должны хоть на один миг оторваться от вашей позорной жизни и спросить себя: «Зачем?» Но нет, призрак смерти вы стараетесь отогнать, ещё больше разжигая в себе похоть собственности, захлёбываясь, задыхаясь, с ещё большим остервенением глотая и оттаскивая в свои владения громадные куски. И даже в самую смерть вы вносите кощунственное богатство, точно смеясь над её великим смыслом, – вы сумели создать «богатых покойников», чтобы хоть часть украденного вами при жизни сошла с вами в могилу.