²⁷² «Единство истинное, внутреннее, плод и проявление свободы, единство, которому основанием служит не научный рационализм и не произвольная условность учреждения, а нравственный закон взаимной любви и молитвы, единство, в котором <…> никто не порабощается, но все равно призываются быть участниками и сотрудниками в общем деле, – словом, единство по благодати Божией, а не по человеческому установлению, таково единство Церкви» (Хомяков. 2, 191).

²⁷³ Рим. 8, 22.

²⁷⁴ Евр. 2, 5.

²⁷⁵ Одумавшийся Бердяев впоследствии многое заимствовал у Свенцицкого и почти буквально его повторял: «Человек не может просто уйти от космоса, он может лишь изменить и преобразить его. <…> И только человек, занявший место в космосе, уготовленное ему Творцом, в силах преобразить космос в новое небо и новую землю» (Бердяев Н. Смысл творчества. Опыт оправдания человека. Париж, 1985. С. 102). «Кроме православия, ни одно вероисповедание на Западе не восприняло космичность воплощения и славу, открывшуюся для всей вселенной через воплощение Христово» (Антоний Сурожский, митр. О встрече. Клин, 2000. С. 185). Ср. также: «…человек преображает космос» (Алексий II, патр. Бог. Человек. Мир // Православие и экология. М., 1997); ОСК. I.2.

²⁷⁶ Платон почитал её «солнцем в царстве идей», мировым Разумом и Божеством. В. Соловьёв был убеждён, что она действует на сознательную волю в форме безусловного долга или категорического императива, а внутреннее требование совершенного соединения с абсолютным Добром определяет нравственный смысл нашей жизни: «В запросе нравственного совершенства уже дана общая идея абсолютного Добра – его необходимые признаки» (Соловьёв В. Оправдание добра. М., 1996. С. 403). Но она оставалась метафизическим понятием, раскрывающимся только в метафизике, что справедливо критиковал Б. Н. Чичерин (Вопросы философии и психологии. 1897. № 4. С. 594), и не была, как у Свенцицкого, Богом-личностью – Троицей.

²⁷⁷ Кол. 1, 20–22.

²⁷⁸ Евр. 9, 12, 25–26.

²⁷⁹ «Как, разве мы уже не умираем прежнею смертью? Умираем, но не остаёмся в ней; а это не значит умирать. Власть смерти и истинная смерть есть та, когда умерший уже не имеет возможности возвратиться к жизни; если же после смерти он оживёт, и при том лучшею жизнью, то это не смерть, а успение» (Иоанн Златоуст, свт. Толкование на Послание к евреям. Беседа 17).

²⁸⁰ «А приглядись: да за лихом – Лик» (А. Башлачёв «Когда мы вместе»).

²⁸¹ Лк. 22, 44.

²⁸² Усвоенное старцем Зосимой предсмертное прозрение брата его Маркела из романа «Братья Карамазовы» (Достоевский. 14, 275, 149, 262, 290).