― Приходилось. И в замках я бывал, и в церквах белокаменных, и возле соборов мрачных, что схизматики строят, проходил... ― Васильевич немного запнулся, поглазел на ковры округлёнными глазами и еле слышно выдавил, - а такой красоты встречать не приходилось.

  ― То-то, а вот и княжна наша. Падай в ноги, кому сказал.

  Сам Захар в ноги не упал (как-никак староста, или как называл его князь ― бургомистр), только поклонился низко, а вот купец в поклоне перещеголял. Широкополая шляпа, восседавшая до этого на затылке, в мгновенье оказалась в левой руке, а пальцы правой достали до земли.

  ― За игрушками приехал? ― Не давая опомниться купцу, с ходу заявила Нюра, потрепав по шее свою лошадь.

  ― Да княжна, как и договаривались, ― не поднимая головы, пробормотал псковчанин, ― серебра немного привёз, и муки пять мешков.

  ― Захар Захарыч, выдайте купцу подготовленный товар, да муку не забудьте перевесить. Но! Пошла! ― Нюра стукнула пятками в бока лошадку, проскочив мимо телеги, помчалась в сторону леса, где её уже поджидал Гюнтер.

  После обмена Васильевич вытащил из-под накиданного на телегу сена толстенькое полено, крутанул за верхушку, где торчал сучок и предложил старосте отметить сделку двухгодичным мёдом. Захар при этом заметил, что под сеном лежали ещё несколько хитрых тайников, замаскированных под дрова.