― И что дальше было?

  ― Лучше не спрашивай, ― купец потрогал шрам на лбу , ― я с тех пор, как в ту сторону еду, дровишки с собой завсегда беру. А потом, сынишка свистульку делал, я и сообразил, как приятное с полезным совместить.

  ― Кого чужого поймаю, ― правая рука Захара сжалась в кулак, ― кто деревья рубит, кнутом выпорю. Не знал я, что такие порядки у них заведены.

  ― Кто прошлое помянет, тому сам знаешь. Ну да ладно, пустое это. Ты мне скажи, откуда ковры у тебя, что на воротах висели? Лет пять назад, я в Рязани бывал, бухарский купец свой товар распродавал, его ковры в треть величины твоих были. А он, своим богом божился, что больше сажени в ширину не делают.

  ― Хороший ты человек, Игорь Васильевич. Тебе одному скажу, ― Захар выдержал паузу и в полголоса, чуть ли не на ухо сообщил тайну, ― один ковёр княжна распорядилась продать, ибо у нас их с завтрашнего дня начнут ткать. Механизмы заморские из самого Царьграда сегодня привезли, целых три сундука, большущие, что твоя телега. Во как.

  ― Так может, я продать попробую? Чем чёрт не шутит? Прости Господи. А с навара я отстегну, ― и заговорщицким тоном добавил, ― в чурбаке привезу, никто знать не будет.