Лейтенант Хоббс прыгнул на западный край паровоза, высунулся как можно дальше, прицелился и выстрелил, прикрывая людей внизу.

Мерси устроилась на восточной стороне, а Гальяно занял позицию прямо на крыше кабины машиниста. Он покрутил кистями, разминаясь, проверил наличие патронов, глянул сверху вниз на орду и открыл огонь по ходячим мертвецам — своим землякам.

Медсестра последовала его примеру.

Она выстрелила раз, затем другой — сверху вниз, попадая в головы и шеи, круша черепа, чтобы ноги расползались, руки взлетали, а безголовые туловища валились на землю. Она нарочно не смотрела никуда, кроме круга, в котором пятеро мужчин возились со снегоочистителем, устанавливая его на паровоз. Там, в этом круге, немертвые бросались на работяг, по одному или по двое. Но за пределами круга, ужасающе близко, они сбивались в пятерки, десятки. Дюжины. Сотни.

Но у Мерси было всего две руки и всего два револьвера. Сумку она перебросила на спину, чтобы не мешала целиться и стрелять. Иногда девушка попадала, иногда промахивалась. Одна голова. Две головы. Клуб снежной пыли там, где только что пробежал труп. Еще один промах — и она уже не помнила, сколько выстрелов сделала.

Внизу пять человек разрывались между самообороной и работой, которую нужно сделать, причем работа явно отходила на второй план. Наверху стрелял, стрелял и стрелял инспектор Гальяно; рядом лейтенант Хоббс перезаряжал пистолет.

В правом револьвере Мерси кончились патроны. Она перекинула сумку на живот, торопливо порылась в ней и наполнила барабаны обоих пистолетов дрожащими, одеревеневшими от холода, отдачи и страха пальцами.

— Миссис Линч! — крикнул лейтенант Хоббс.

— Перезаряжаю! — ответила она.

— Скорее! — И он выстрелил снова, и снова, и опять.

Она защелкнула полный барабан левого револьвера и осмелилась-таки метнуть взгляд в сторону «Шенандоа». Сердце сжалось, когда медсестра увидела, что конфедераты отбиваются ломами и прикладами давно опустевших винтовок, пользуясь ими как дубинками, колотя, молотя и отгоняя атакующих, — пока уставшие руки не откажутся сжимать оружие.

— Миссис Линч! — На этот раз ее звал машинист. Мерси не была с ним знакома и не представляла, откуда он узнал ее имя, — разве что просто услышал, как ее окликают другие.

Она ответила новым выстрелом: волна все надвигалась, а люди внизу продолжали работать.

Вот побежала мертвая женщина в пышных юбках, цветастых и узорчатых, с обнаженными, несмотря на мороз, руками и спутанными волосами, похожими на воронье гнездо. Лицо ее искажал свирепый оскал, челюсть выпячена: покойница тянулась к добыче зубами.