В этот момент лампочки над экраном погасли, шторы разъехались в стороны и в полной тишине застрекотал проектор.

Маша попятилась назад. Андрей успел перехватить ее, прежде чем она могла споткнуться о ступеньку и грохнуться на спину.

В этот раз на экране не было никаких цифр и изображение походило на фильм. Темный длинный коридор с мерцающими лампами дневного света на потолке. Камера движется вдоль него, слева и справа двери, а впереди виден тупик. Камера поворачивается влево и на экране видны черные цифры. Это номер комнаты — 313.

Андрей посмотрел на Машу и сразу перевел взгляд на экран, боясь пропустить что-нибудь важное.

Где-то в отдалении, фоном звучал чей-то голос, но понять, что он говорит, было трудно. Андрей уловил лишь некоторые слова: экстрасенс, персона, центр силы, черная река, мать, инфаркт…

— Открывайте, — вдруг сказал голос, усиленный множеством колонок, и они подпрыгнули на своих местах от неожиданности.

Дверь кабинета 313 открылась. Внутри было темно, но они увидели, что впереди, на фоне светлого окна маячит какай-то фигура — страшная и бестелесная.

Камера не сразу сфокусировалась, но, когда ей это удалось и тьма немного посветлела, они увидели, что эта фигура что-то делала у изголовья кровати.

— Кто здесь? — раздался испуганный голос.

Через некоторое время послышались шаги и в кабинете резко зажегся яркий свет.

Андрей обмер — прямо перед собой, на огромном экране кинотеатра он видел Сашу, ее обескровленное спокойное лицо и… свою жену. Оксану. Она замерла возле кровати в неестественной позе.

— Сколько еще вы будете издеваться над моей дочерью? — сказала она странным, тусклым голосом. — Я требую прекратить это мучение прямо сейчас. Немедленно!

Андрея кинуло в холод, потом снова в жар. Он не понимал, что происходит.

— Что это? — прошептала Маша.

— Позвольте, — сказал голос слева. — Еще пару недель назад, вы, кажется говорили, что сколько угодно будете…

— Я не знаю, кто это говорил, — сказала Оксана, глядя на Сашу. — Так больше продолжаться не может. Я могу подписать любые бумаги. Отключите ее.

Андрей побелел. Он дернулся, но Маша крепко схватила его за локоть.

Кто-то спросил:

— Что скажете, Юрий Михайлович? Вы специалист по детским пограничным состояниям, ваше мнение будет важным…

Изображение накренилось, словно человеку стало плохо, задрожало, стало расплывчатым, мутным.