— Носки? — переспросила Фейт. — Зачем ему это было нужно?

— Я уже перестал задаваться вопросом, зачем молодые парни делают что бы то ни было, — отозвался Виктор. — Я только сожалею о том, что право сообщить ему, что он может отсюда убираться, досталось не мне.

— Почему?

— Ему предоставят возможность предстать перед специальной комиссией и объяснить свое поведение. Меня это немного беспокоит, потому что в комиссии есть родственные ему души. Она состоит из выпускников Теха, большинство из которых в свое время принимали участие во всевозможных дурацких выходках, но затем стали вполне успешными людьми.

Виктор протянул руку и открыл перед Фейт дверь с табличкой «Декан по делам студентов». Ниже золотыми буквами значилось его имя. У Фейт учащенно забилось сердце. Ее скоротечные романы, как правило, случались с мужчинами, носившими титулы попроще: водопроводчик, механик, коп, коп, коп.

— Марти, — обратился Виктор к сидевшей за столом женщине, — это Фейт Митчелл. — Он улыбнулся Фейт. — Фейт, это Марти. Она работает со мной почти двенадцать лет.

Женщины обменялись ничего не значащими милыми фразами, но не было сомнения в том, что они пытаются оценить друг друга.

Виктор снова обернулся к Фейт и заговорил официальным голосом:

— Детектив Митчелл, мистеру Альбертсону девятнадцать лет, что делает его взрослым. А значит, вам не требуется мое разрешение, чтобы поговорить с ним. Для этого разговора вы можете использовать мой кабинет.

— Благодарю вас.

Фейт сунула конверт под мышку и подошла ко второй двери.

Ее первой мыслью, когда она переступила порог, было то, что здесь пахнет лосьоном после бритья, которым пользуется Виктор, и что у кабинета такой же мужественный и привлекательный вид, как и у его владельца. Комната была просторной, с большими окнами, выходящими на скоростную автомагистраль. Письменный стол — стеклянным, на хромированной основе. Кресла — низкими, но явно удобными. Элегантный кожаный диван в углу портила ссутулившаяся фигура сидящего на нем подростка.

— Что вы здесь делаете? — пожелал знать Томми Альбертсон.

— Я здесь, чтобы помочь тебе разобраться со своим горем. Судя по всему, тебя так расстроило то, что происходило в твоем общежитии на протяжении последних нескольких дней, что ты принялся за розыгрыши.

Большая лампа над головой несколько раз мигнула, прежде чем окончательно загореться.

— Ну да, — согласился Томми, — меня очень волнует Гейб.

— Ты не знаешь, у него есть пистолет?

— Я уже отвечал на этот вопрос, — напомнил ей Томми. — Нет, я не знаю, есть ли у него пистолет. Я не знал, что он в депрессии. Я ни разу не видел ту девушку… да и вторую тоже. Я просто сидел тихо и не высовывался, знаете ли. И не лез ни в чьи дела.