— У нас очень строгие правила насчет наркотиков, — сообщил Виктор. — Автоматическое исключение.

— Это, возможно, самое лучшее, что я за сегодня услышала.

— Вот еще кое-что. Мне позвонил Чак Уилсон. Он говорит, что у него есть довольно высокая степень уверенности относительно того, чем является это твое вещество. Если ты хочешь его повидать, он сейчас в «Варсити», на другой стороне улицы.

Фейт почувствовала, что заливается краской. Она старалась не думать об украденной улике, относясь к ней как к чему-то неосязаемому. Но сейчас уже некуда было спрятаться от того, что она сделала.

— Фейт?

— Отлично.

Она заставила себя улыбнуться.

Виктор открыл дверь в коридор.

— Ты уверена, что не можешь перекусить на скорую руку? Я знаю, что фастфуд — это не очень романтично…

Если Виктор не был готов познакомиться с ее стервозностью, ему уж точно незачем видеть, как она заглатывает чили-стейк.

— Я благодарна тебе за приглашение, но мне необходимо срочно встретиться с напарником, с которым мы ведем расследование.

— Как оно продвигается? — поинтересовался Виктор, провожая Фейт в вестибюль, а затем на улицу. — Есть какие-нибудь успехи?

— Да, кое-что есть, — кивнула она, но не стала вдаваться в подробности.

Арест Эвана Бернарда не выглядел таким уж большим достижением на фоне того, что они до сих пор не знали, где находится Эмма Кампано.

— Тебе, наверное, очень тяжело, — сочувственно сказал он, щурясь на солнце.

Они шли мимо футбольного поля. Перед ними возвышались высокие кирпичные здания — тоже общежития.

— Трудно так долго ничего не знать, — призналась она. — Я все время думаю об этой девочке и о том, что чувствуют ее родители.

Виктор положил руку ей на плечо, указывая на уводящую направо улицу с односторонним движением. Фейт повернула туда, а он продолжал:

— За эти годы мне приходилось сталкиваться с различными проблемами, но ничего подобного раньше не было. Весь городок в напряжении. Я и представить не могу, какая сейчас обстановка в школе этих девочек. Случалось, что наши студенты умирали, но насильственной смертью — никогда.

Фейт притихла, вслушиваясь в умиротворяющие звуки его голоса, наслаждаясь его прикосновением сквозь тонкую хлопчатобумажную блузку.