Алиса скинула кожанку, потому что стало жарко — упрямо копала рядом, ловила флешбеки и поминутно хотела опереться на лопату, попросить у Лёхи сигарету и спокойно курить. Раньше, если Каста косячила — друзья какое-то время со злорадством наблюдали, как она пыхтит над ямой в одиночестве, а затем плевались и шли помогать. Странные у неё всё-таки были друзья, но самые лучшие.

Таша стояла, оперевшись на бампер машины и обнимала себя руками за плечи. Ей несколько раз было предложено не морозиться, но та упорно мотала головой и оставалась, твердя себе, что стоило настоять тогда. на кухне и орать до потери голоса, что бы они прекратили.

Ничего не стоило этих могил. Ни-че-го.

Ветер забирался под одежду, будоражил три истерзанных души. Не кричали в ночи птицы, не было ровным счётом нихрена живого в этом месте.

— Хватит, наверное, — произнесла Каста тяжело дышащая, раскрасневшаяся, но выплеснувшая хоть долю боли в сильные, монотонные движения. Руки ныли от напряжения, но на метр вглубь каждая из могил ушла. — Звери не доберутся.

— Угу, — согласился Ворон.

Тоже вспотевший и тяжело дышащий, но благодарный стечению обстоятельств за возможность снова не думать, хотя бы немного не слышать неровный треск смеющейся пустоты за плечом и не представлять, каково там сейчас красному призраку. Впрочем, несмотря на предоставленную возможность, Ворон так и не смог ей воспользоваться.

Первым на глубину опустился Доктор, потом Меланхолия. Исчезли, спрятались под землёй, с каждым новым движением лопаты стирались из этого мира, а у Ворона щемило в груди. Вместе с ними они закапывали часть себя.

"Они, — рывок, — Заплатят, — ещё рывок, — Обязательно, — выдох, — Каждый."

Алиса тоже закапывала. Уж не знала, насколько ей сейчас это пригодится, но точно помнила — ногти больнее вырывать, приподнимая пластину. А ещё — не все рыжий мрази, как считала когда-то. И рыжий может греть — по свойски, но окутывать собой, обволакивать и успокаивать любую бурю. Теперь от него не несло тухлятиной — пахло морозным лесом. Куда приятнее.

— Куда теперь? — спросила Каста, на мгновенье обернувшись к Ворону и тут же продолжила своё занятие, размашистым движением закидывая землю в могилу.

«Некуда,» — тошнота некстати подступила к горлу.

— К тебе или ко мне, — Ворон рефлекторно выдыхал и вдыхал через нос. Слишком тщательно в него это вбивали. Теперь автоматически включалось во время любой физической работы. Вряд ли отец предполагал, что его уроки приведут к подобному. — У Дикого опасно.

Потом земля вернулась на своё место, осталась лежать неровными рассыпчатыми кучками, но уезжать Ворон пока не хотел — закурил, восстанавливая дыхание и прислушивался к забытой уже тишине спасительного когда-то не-одиночества.