Понимая, что нажать на курок господам из «ауди» так же просто, как ему выпить стакан пива, Валентин медленно вышел из машины.

— Руки!

Майор поднял ладони и растопырил пальцы, чтобы не осталось сомнения, что намерения у него самые миролюбивые.

— Вы ребята, часом, не обознались? — спросил Валентин, прекрасно понимая, что «ребята не обознались», а, что называется, пришли по адресу. — Бабок у меня нет, тачка чужая… старая…

— Заткнись, пидор!

Молодой человек с ружьем так съездил Богданову прикладом по физиономии, что тот не устоял и рухнул на асфальт, получив несколько чувствительных пинков под ребра.

— Проверь его, — приказал один из «мальчиков» третьему напарнику.

Закончили бег руки не слишком умело, а главное, очень поверхностно, лениво, с холодцой, обыскавшие карманы без особого труда изображавшего собственный «хладный труп» Богданова. Раздалось деловитое:

— Нет пушки. Чего с ним делать-то, Валера?

— Нагорит нам от шефа, — обреченно проговорил кто-то. — Говорил же, только следить…

— Да я б убил его за пацанов и за пушку! — с чувством воскликнул тот, кто обыскивал Валентина. — Сволочь!

— Нагорит нам…

— Заткнись!..

— Думать надо… — тяжело вздохнул Валера, именно это, по всей видимости, в его обязанности и не входило. Понимая, что сделанного не воротишь, он, приняв решение, махнул рукой: — Скажем, что, мол, оторвался, тачку продырявим. Давай, ребята, в темпе, не хер прохлаждаться!

Ребята принялись за дело, открыв беглую пальбу по несчастной «семерке» богдановского благодетеля.

— Ладно, пошли, — бросил Валера, — а то как бы ментов не принесло. Не разобравшись, еще стрелять начнут, сейчас полно дураков в ментовке…

Ребята сели в «ауди», и автомобиль не спеша тронулся с места.

«Какие-то сволочи запросто бьют майора ФСБ, а ты лежишь, как мудак! — безжалостно проговорил в голове Богданова чей-то голос. — Вставай, придурок, вставай и стреляй! Да давай, не телись, они сейчас уедут!»

Пока неизвестный обитатель его сознания так строго отчитывал Богданова, последний, приподнявшись на локте, пытался нашарить за поясом брюк на пояснице «трофейный» ТТ. Однако все усилия едва не рвавших ткань пальцев оказались напрасными, пистолет пропал. Богданов похолодел. Но не все еще было потеряно.

Как выяснилось, слова «Вставай, придурок, вставай и стреляй!» произнес не какой-нибудь там внутренний голос, а вполне материальный человек, лицо которого Валентин не успел за отсутствием времени разглядеть. Этот некто взвел и вложил в пальцы Богданова выпавший у того из-за пояса пистолет и поторопил: