— На самом деле она меня любит, — сказала Соня.

Алиса просканировала новенькую долгим взором. Оля не любила, когда ее изучали вот так — в открытую. Но взбалмошная Алиса Талалаева, пожалуй, понравилась ей. Была в девчонке свобода, которую мечтала Оля обрести.

Умение идти наперекор и держать спину прямо.

В прежней школе Оля слыла девочкой скорее замкнутой, отчужденной. Тяжело идущей на контакт. Ни стать душой коллектива, ни особо дерзить взрослым она не умела. А в лидеры выбивались либо душки, либо наглецы.

— От тебя тоже родаки избавились, Краснова?

— Типа того.

— Ты, это. Не стесняйся. Налетай на картоху.

— Обед же будет…

— И чего? — брызнула крошками Соня.

Оля взяла горсть чипсов.

— Нам надо вместе, — сказала Алиса. — Стаей. Иначе не проживешь, загнешься. Вообще предлагаю создать девичью банду. Грабить и убивать дураков.

— Я в теме, — сказала Соня.

— Ты у нас за двоих считаешься, так что уже трио. Краснова, ты с нами?

— Ну… наверное. — Оля осторожно улыбнулась.

— О, вижу красивую улыбку, чую соперницу. Квартет «Жесткие цыпочки» к бою готов!

Девочки засмеялись.

К двум часам поперли вороны. Оседлали ветви деревьев, заполонили небо черными тучами. Из столовой учащиеся слушали похоронное карканье, шелест крыльев, перепалку птиц.

Поварихи шлепали в подставленные тарелки пюре. Они, поварихи, минуту назад говорили на пищеблоке о ночных шорохах: кто это, мол, ходит по коридорам и скребется в двери? Кошки? Ежи?

Ученики садились за продолговатые столы. Сдобная Элеонора Павловна дирижировала подопечными:

— Симонова, с хлебом ешь. Артур, салфетку бери!