В зеркале, за конденсатом, клубилась мгла. Пар заволок душевую. В сливах забурлило. Пенная вода стекала под землю, и там, под землей, словно что-то стенало и корчилось.

* * *

Охапки палых листьев ползли по двору к террасе — плоские желтые ладошки.

В опустевшем холле тикали напольные часы.

Камин чихнул облаком золы. Новые трубы загудели, пробудив своих предшественников — поросших лишайником чугунных пращуров.

Зашуршало в стенах, где годами копились дохлые насекомые — килограммы мотыльков и жуков, — где за школьной доской в кабинете информатики кутались в одеяло пыли три мумифицированные белки.

Пришел вечер, а за ним — ночь.

На полотнах плясал и скалился арлекин, беззвучно лаяли гончие. Собранный из стекляшек рыбак тянул невод с рыбой — зубастой и вряд ли съедобной.

Под одеялом Артем слушал шорох, скрипы, стоны здания, и они были громче, чем стук дождя и вой ветра снаружи.

Огромный холодный дом. Как остров, необитаемый на первый взгляд. Но кто-то злой прячется в чаще и следит за потерпевшими кораблекрушение бедолагами.

Сегодня у Артема случился первый конфликт с одноклассниками. Костя Соболев, курносый и задиристый, обозвал его немым. Элеонора Павловна отлучилась в директорскую, и Костя стал измываться над Артемом:

— Молчи-молчи, наложил кирпичи!

Другие дети — даже Дамир, сосед по комнате, — имитировали жесты глухонемых, обезьянничали. А Артем притворялся, что ничего не происходит…

Сейчас Артур, Дамир и Дэн спали беспробудно. Артема мучала бессонница. И, судя по тихим шагам, не его одного.

Мальчик выбрался из-под одеяла.

Сразу после отбоя он проверил коридор, но это ничего не гарантировало. Бука — старик с крюком — мог вылезти из норы, как только Артем ляжет на кровать.

Чик… чик… чик…

Где-то клацал металл и раздавалось астматическое дыхание. Словно собака проникла в интернат. Дэн рассказывал, что неделю назад в столовую забрался барсук. Что ежи разгуливали по холлу… Ежи и барсуки не страшные. Они не плетут паутину и не впрыскивают в жертву яд.

Артем оглядел койки соседей.

Шаги прекратились. Ночной гуляка остановился и ждал. Не за дверью, нет.