Надеюсь, не я причина гибели судна!

Внезапно по кораблю прокатывается очередное землетрясение, где-то в стальной преисподней лопается еще одна переборка. Вода устремляется в новую брешь. Корма еще глубже уходит в морскую пучину. Нос корабля еще выше задирается вверх. Крен уже так велик, что палуба разом становится косой мокрой и скользкой стеной. Толпа людей тут же теряет равновесие и опору — с криками паники — устремляется лавиною тел вниз по скату в дверь музыкального салона. И со всего маху, всей массой ужаса ударяется о широкие тонированные стекла салона. Я сижу на корточках у самого входа, прямо напротив раскрытой двери и потому — после нового крена — первой влетаю в каток салона и, падая на спину, молнией проношусь по паркетному полу через пространство салона до противоположных дверей, которые легко поддаются падению тела, распахиваются и выбрасывают меня обратно в тот кровавый коридор с ковровой дорожкой. Только теперь это не коридор, а круто уходящая вниз, наклонная шахта! Несколько метров я кубарем качусь вниз, пока не цепляюсь за ткань дорожки и не останавливаю свое падение в адскую штольню!

Если бы офицер усадил меня дальше от входа — участь моя была б решена.

Масса тел, следуя за мной, ударяется о стеклянные стены салона. Стекло не выдерживает такой тяжести, оглушительно лопается… словом, салон, как пасть людоеда до верху набивается человеческим мясом.

Мамочка! Я держусь на крутом склоне мертвой хваткой за ткань, прижатую к полу медными прутьями. Я боюсь смотреть вверх на кровавую кашу. Смотрю вниз. Свет чудом продолжает гореть! Адская кишка крутым откосом уходит вниз, в подземную мглу. Я вижу — ниже и глубже — что кроме меня еще несколько человек вцепились руками в дорожку и, корчатся, чтобы задержать роковое падение в тартарары. Наш общий вес может выдернуть ткань из креплений и тогда не удержаться. Уклон слишком велик! До меня долетают первые капли красного дождя. Это начала моросить кровавая каша в музыкальном салоне. Она трепещет, как легкие трепещут перед глазами хирурга, когда он рассекает ножом грудную клетку.

Что делать?

Я вижу под собой открытую дверь в каюту по левому борту.

Каюта! Там иллюминатор, или окно! Быстрее туда и прыгать наружу! В открытое море! Иначе тебя вот-вот утащит на дно стальная могила.

Ослабляя мертвую хватку, начинаю сползать по дорожке вниз, по наклонной стене стального колодца, все ближе и ближе к открытой двери. Вот уже одна моя нога нащупала дверной косяк. Рядом — встает вторая. Согнувшись в три погибели, я наконец заползаю в каюту.