— Нет, — я потупил глаза.

— Оракул сказал Метиде, что она родит сына, который будет сильнее отца.

— Может еще по одной… Гипнос? — я хотел загладить вину.

— Не спеши, Гермес, здешняя водка — совсем не амброзия.

— Продолжай, — …я впервые назвал незнакомца Гип-носом…

— Герса спустилась в чрево Зевса, где проглоченная титанида спала на священном камне, спеленутая змеей. Ей удалось смирить гнев чудовища и разбудить титани-ду. «Как можно одолеть Зевса?» — спросила внезапная гостья. Метида знала ответ. Озлобленная заточением в чреве, проглоченная почти что триста лет назад, титанида ответила Герсе, что ее женское лоно по-прежнему способно рожать, и что если та добудет ей семени Зевса, то она исполнит наконец предназначенное: родит сына, который будет сильнее отца. «Пусть исполнится сказанное», — изрекла Герса и одарила Метиду свежими фруктами и чашей вина, ведь титаниде приходилось питаться в утробе мужа только съеденной пищей.

Так Герса объявила о том, что явилась на свет с одной единственной целью — низвергнуть Зевса с Олимпа. И еще раз повторила Метиде формулу нового времени:

«Высказанное всегда исполняется, только то, что не произнесли может не сбыться».

На следующую ночь, когда Зевс на ложе любви овладел ею — Гepca внезапно вырвалась из его объятий и семя громовержца излилось на нее чуть повыше колена. Герса вытерлась клоком овечей шерсти, а когда Зевс заснул, вновь проникла в его чрево с клоком шерсти, но за это время семя Дия потеряло свою силу, о чем сразу сказала Метида. Она потрогала шерсть руками и почувствовала, что шерсть холодна и семя остыло.

Тогда Гepca сказала Метиде, что вернется к ней с чреслами громовержца, выбралась из утробы на ложе, подложила вместо себя около Зевса свернутую одежду, словно спит рядом, а сама взяла сумку из кожи выделанной овцы и…

— Сумочку из черной кожи! — от моего громкого восклицания на наш столик оглянулись соседи по закутку «для своих».

— Да, Гермес, овца была черной… но будь потише, иначе нам ничего не нальют…

— Что дальше?

— Взяв сумку, она вышла к морю у острова и вошла в него и пошла по дну моря прямо к тому месту, где на дне, против мыса Дрепан, лежал кремневый серп, которым когда-то отец Зевса — Кронос оскопил своего отца Урана. Оскопив Урана, он бросил и серп и плоть его на дно моря у мыса Дрепан, где они и лежали все время, пока на земле правили олимпийские боги.

— Ну! — торопил я рассказчика.

— Серп Кроноса и оскопленную плоть Урана охранял страшный змей Клохис, который убивал каждого, кто даже просто проплывал по морю над священным заклятым местом, но богопротивной Герсе он подчинился, и шипя отполз в сторону, открывая дно античного мира, Гермес! Тайну тайн! Святая святых!