От страха боги бежали за Штосом в Египет и поспешили спрятаться на берегах Нила, приняв вид самых разных животных. Арес превратился в вепря, Аполлон — в ворона, Дионис — в козла, Артемида — в кошку, Афина — в рыбу, ты, Гермес — в ибиса, Посейдон — в дельфина, а Аид стал тенью и затерялся среди теней умерших в Тартаре… И я трусливо спрятался там же, Гермес, в снах спящего трехглавого пса Кербера. Найти меня сразу в трех снах было никому не под силу.

Только три богини — сама Гepa, Гестия и Деметра остались на Олимпе, ломая в отчаянии руки и не верили своим глазам: великий громовержец Зевс лежал на склоне Олимпа и из его страшной раны скопца текла вниз река горячей крови и впадала в Эгейское море, и страшной Гepce пришлось идти наверх против течения зевесовой крови, сначала — по щиколотку, затем — по колено, и наконец — по пояс. При этом она держала над своей головой, на вытянутых руках огромный священный камень из Дельф, завернутый в белые пелены, умащеный благовониями и увитый шерстяной куделью.

Гepa одна звала на помощь Зевсу бежавших богов, но ни Посейдон, ни Арес, ни Аполлон не откликнулись на ее зов и не пустили в ход трезубец, меч и лук. Каждый из них уже думал о том, что займет зевесово место и станет владыкой небес! Никто из них не понимал, что пришел конец не только Зевсу, а всем олимпийским богам, и никто не видел, что Гepce помогают в битве с языческим богом ангелы Нового Бога, великое Христово воинство света.

Тем временем вся кровь вытекла из Зевса на землю, и, когда Герса подошла к его ране, ее сандалии уже ступали по снегу, так силен был снегопад над Олимпом.

Она придавила грудь громовержца камнем, который побывал однажды в утробе Кроноса. Это был единственный камень в мире равный тяжестью — силе самого Зевса.

И раненный Зевс не смог сбросить с груди глыбу каменного кронида, потому что это была еще и тяжесть его вины перед отцом.

И тогда Гepca подобрала в глубоком снегу отрезанный серпом Крона горячий фаллос громовержца и погрузив свою левую руку по самое плечо в рану скопца, овладела вооруженной рукой титанидой Метидой в утробе павшего бога, и Метида тут же зачала плод от зевесова семени.

Так исполнились слова оракула о том, что все обещанное будет исполнено, и плата будет уплачена: и она родит сына, который будет сильнее отца. И что Слово стоит в начале мира, и его нельзя отменить.

И Терса вспорола фаллосом живот Зевса и вытащила на свет проглоченную Метиду.

Верная Гера склонилась над мужем, умоляя его обнять ее как прежде! Последним усилием воли Зевс обернулся пестрой кукушкой и, взлетев из-под камня, спрятался на груди Геры, и богиня отчаянно прижала птицу к телу, обернувшись снежным сугробом.