Роджерс медленно положил пистолет на полку. Он не был согласен с Августом.

Но если бы он сделал то, что хотел, он бы надолго убил их энтузиазм. А этого генерал не мог себе позволить.

– Фамилия той девчонки Делгурсио, – сказал Роджерс. – Лорет Делгурсио.

Август улыбнулся, – Я знаю. Майк Роджерс никогда ничего не забывает. Я просто хотел проверить, следишь ли ты за моим рассказом. Оказалось, что нет. Поэтому я и пошел за тобой следом.

– Спасибо, Брет, – тихо промолвил Роджерс. Август кивнул.

– Ну, – негромко произнес генерал, – рассказал ли ты им про то, как я взял реванш в следующем сезоне?

– Только собирался, – улыбнулся Август.

– Пошли, – сказал Роджерс и хлопнул полковника по плечу. Бинты сдвинулись, и он поморщился от боли.

Кивнув Девонн и Грею, Майк Роджерс устроился на своей скамейке, чтобы послушать рассказ Брета Августа о тех временах, когда бейсбол был целым миром, а возможность выступить в следующем сезоне являлась достаточным основанием для того, чтобы жить дальше.

Глава 64

Глава 64

Пятница, восемь часов тридцать минут утра

Вашингтон, округ Колумбия

Когда офицеры Оп-центра возвращались домой после выполнения опасных и трудных заданий, сослуживцы старались работать в обычном режиме. Подобным образом они облегчали своим коллегам процесс вхождения в рабочий ритм.

Первый день Пола Худа начался с совещания в его кабинете. В самолете он просмотрел переданные ему по факсу документы. Некоторые проблемы требовали немедленного разрешения, и он тут же известил по электронной почте Херберта, Марту и Даррелла Маккаски о том, что ждет их у себя завтра утром. Худ не понимал людей, постепенно привыкающих к новому часовому поясу. Он считал, что надо вставать по будильнику и приступать к работе.

Такого же мнения придерживался и Майк Роджерс. Худ позвонил ему домой в шесть тридцать утра, ожидая услышать автоответчик. Вместо этого трубку поднял бодрый и свежий генерал. Худ известил его о встрече, и Роджерс прибыл вскоре после Херберта и Маккаски. Было много рукопожатий, приветствий, один раз прозвучало: «Выглядишь ты хреново». Это сказал Херберт Роджерсу. Спустя минуту подъехали Марта и Лиз. Роджерс выбрал минуту и сдержанно поблагодарил Херберта и Марту за помощь в получении его помилования. Наступила неловкая пауза, и Худ перешел к сути дела.

– Лиз, – сказал он, – успели ли вы переговорить с нашими героями?

– Вчера вечером виделась с Лоуэллом и Филом, – сказала она. – Они взяли на сегодня отгул, в остальном – все в порядке. У фила сломана пара ребер, у Лоуэлла – кризис сорокалетних. Оба должны выжить.