— Мне кажется, — сказала она осторожно, — что это служит для тебя достаточным основанием ставить крест на своей жизни и заниматься саморазрушением. — Позади живого покрывала чаек, поднимавшегося и опускавшегося, точно имитируя поверхность моря, виднелся парусный корабль, лавировавший на ветру. — Я вижу, я чувствую, как ты несчастен. Тай видит это тоже. Почему ты думаешь она так старалась по-дружески относиться ко мне на протяжении этих дней?

— Забудь про Тай, — ответил он. — Она просто придумала для себя новую игру и забавляется ею.

— Она ревнует ко мне, так же как ревновала к Мэгги. Ей не нравятся наши отношения. Она с недоверием наблюдает за ними.

— Это уж вне всяких сомнений. Она не доверяет тому, чего не понимает. Да и кто поступает иначе?

— Что ты хочешь этим сказать? Крис взглянул на нее.

— Что лучше всего будет, если ты предоставишь мне разобраться с Тай.

— Ты считаешь себя таким умным? — резко возразила она. — Но мне кажется, что ты не отдаешь себе отчет в том, кто кем управляет.

Теперь пришел черед рассердиться Крису. В его глазах вспыхнули огоньки.

— Когда речь заходит о женщинах, черт их побери, я знаю что к чему.

— Неужели?

Мальчишеская бравада Криса только пробудила в Дайне желание побольнее уколоть его. «Почему он упорно не замечает то, что настолько очевидно?» — подумала она.

— Господи, иногда ты заставляешь меня чувствовать себя крупным идиотом, — сказал он. — Твоя сила воли пугает и завораживает меня. — Он потер ладони о джинсы. — Когда я думаю о женщинах, с которыми спал... и других, на которых мне просто было наплевать, то вижу перед собой бесконечную шеренгу, выстроившуюся вокруг земного шара. И все они принадлежат мне.

— Крис...

— Между Мэгги и мной не раз происходили ссоры из-за тебя. Мы... я полагаю, это случалось, потому что мы по-разному видели тебя. — Его глаза слегка затуманились, словно их взгляд был устремлен в прошлое. — Она видела, что происходит, даже если ты сама не замечала этого. Нет, не перебивай меня. У меня не хватит смелости заговорить об этом снова. — Он глубоко и судорожно вздохнул. — Я знал, что ты ни о чем не подозреваешь, и оставил это так, потому что начал понимать, почему меня тянет к тебе, по крайней мере отчасти.

— Мне хотелось проводить с тобой все больше и больше времени. С этого все началось, и я стал чертовски злиться на себя и тебя. Я имею в виду, что ты не должна была реагировать так же, как все остальные. — Он помахал рукой перед собой, обводя линию горизонта. — Как все они, женщины. Они жаждут власти такой, какую в состоянии заполучить. Потом они сравнивают ее с той, которой владеют другие, и хвастают: моя больше твоей. Ха!