— Иши-сан, — обернулся он к собеседнику. — Если вы придете завтра на это самое место в то же самое время, вы получите деньги. — Маленький человечек поклонился. — Большое спасибо, Икуза-сан. Я, конечно, дам расписку, что согласен выплатить любые проценты.

— О, в этом нет никакой необходимости, — сказал Икуза, поглядывая на него искоса. — Мы ведь свои люди, — продолжал он, используя интонацию, эквивалентную широкому жесту рукой. — Так что обойдемся без всяких процентов, если мы договоримся об альтернативной форме оплаты.

— Как скажете, Икуза-сан. Я вам так благодарен за проявленное великодушие и понимание.

— Не стоит благодарности, — ответствовал Икуза. — Ну, а что касается услуги, которую я у вас попрошу, то вот она: когда мы с вами встретимся здесь завтра, вы мне сообщите, на какой стратегии остановился Нанги-сан.

* * *

Приблизительно в то же самое время, в которое происходила эта встреча, но в другом месте — в восточной части Токио — Нанги-сан и Томи пробирались вдоль скользкой от постоянной влажности набережной в районе доков, которую сплошь занимали одноэтажные здания на берегу реки Сумида, извивающейся через весь город.

Этот район также известен огромным оптовым рыбным рынком, где ежедневно продается рыбы на сумму до двенадцати миллионов долларов. Сегодня здесь, однако, выловили иную рыбу.

Показав свое удостоверение, Томи протолкалась сквозь полицейские заслоны вокруг фургона судебно-медицинского эксперта. Вращающиеся огни на крыше сверкали, отсвечивая в лужах скользкой набережной. Рабочие в черных фартуках и высоких сапогах со шлангами в руках, из которых они поливают связки пойманной рыбы, поблескивающей в розовых лучах утра, стояли кучками и переговаривались между собой, пока рыбки открывали и закрывали рты, будто тоже что-то оживленно обсуждая.

Нанги шел медленно, тяжело опираясь на трость. Лицо сосредоточено, и морщины на нем обозначены резче, чем обычно. Небо подернуто молочно-белой дымкой, как это часто бывает на утренней зорьке, дающей всему вокруг какую-то сюрреалистическую окраску, размывая контуры, смазывая цвета.

Томи остановилась над рекой цвета индиго. Лодки нетерпеливо плясали у причала, ожидая, когда из них начнут вытаскивать, сортировать и оценивать для утренней продажи их серебристый груз. Ничего, однако, не происходило. Люди в лодках стояли и глазели, разинув рот, на предмет шестифутовой длины, накрытый пластиком и лежащий на досках причала.

— Они вытащили его из Сумиды минут сорок назад, — пояснила Томи. — Во всяком случае, мне об этом сообщили именно тогда. — Она указала на предмет. — Он выплыл на поверхность и ударился о борт лодки. Хозяин глянул за борт и понял, что надо звонить в полицию.