— Он никогда не погибал. Он был вытеснен, поскольку мужчины думали, что актом зачатия смогут проникнуть в тайну жизни. Заблуждение, которое человечество могло бы пережить, если бы религия не стала пособником невежества.

— Тогда в ней есть пророчество! Только оно могло удовлетворить женщин, — вставил Кайе.

И в тот же миг пожалел о сказанном, потому что патер весь напрягся. Грит твердо продолжала:

— Всадник с рыбой в руке провозглашает конец эры Рыб. Вы, мужчины, ходили по кругу и зашли в тупик. Ваш век удовольствий и лжи прошел. Начинается эра Водолея. Женщины, выходящие из пруда в центре картины, — люди-посевы новой эпохи. Они идут по дороге к власти.

Неожиданно патер вскрикнул и снял с ручки колпачок.

— Это ложь! Я уничтожу картину, разрушу ее до основания. Никто не сможет распространять подобную ложь.

Берле сделал несколько шагов к картине, судорожно сжимая в руке авторучку.

— Патер!

Берле зашипел.

— Не делайте глупостей, патер! — заклинал его Кайе. Грит подошла к Берле, но священник сразу же отреагировал:

— Ни шагу! У меня кислота.

— Чего вы хотите, патер? — спросила Грит.

Сердце Кайе бешено стучало. Где охрана? Передатчик отчаянно звал на помощь.

Грит начала спокойно увещевать патера. Почти незаметно она пододвигалась к Берле и вдруг с криком бросилась на него. Патер отшатнулся, но кулак Грит снизу ударил по его руке. Жидкость из авторучки с бульканьем вылилась на одежду и кожу.

В этот момент в комнату ворвалась охрана и скрутила Берле, который бился и кричал в дикой ярости. Белая пена на его лице смешалась с черными пятнами.

Грит поправила юбку и протянула Кайе авторучку:

— Простые чернила.

Потом она опустилась на табуретку и закрыла лицо руками.

Визг Берле разносился по мастерским, пока патера привязывали к носилкам и выносили вон.

— Боюсь, мы никогда не узнаем, что в этой истории было правдой! — вздохнул Небриха и поплелся прочь из мастерской.