Грит сжала руку Кайе.

XV

XV

— Завтра на улицу Сан-Николас? Для дачи показаний? Хорошо, сеньор комиссар.

С покорным вздохом Кайе положил трубку и взял увеличенные снимки. При всем желании он ничего не мог разобрать даже при помощи лупы. Конечно, там, где Кайе хотел видеть буквы, лицо совы и где крест и круг образовывали символ Венеры, он мог их увидеть, если обвести контуры. Но как только реставратор убирал линии маркера, все формы исчезали в неопределенности. Будто ничего и не было. А если Кайе долго рассматривал снимки, то мог различить на поврежденных местах детали, которые сводили на нет все, в чем Небриха и он были уверены. Может, Антонио де Небриха хотел прочесть то, чего не было? Или они теперь оба бредят, как Берле?

В дверь постучали. Прежде чем Кайе успел ответить, дверь открылась, и в комнату вошел Небриха.

— Вас тоже пригласили в полицию, Михаэль?

— Да, завтра.

— И меня. А вы слышали что-нибудь о Грит Вандерверф?

Кайе покачал головой:

— Нет, ничего. Вы выглядите усталым, Антонио.

Небриха пододвинул к себе стул и сел.

— Я прокрутил все в голове еще раз. И не нашел ответа. Чего хотела эта женщина? Зачем она занималась лечением сумасшедшего патера и почему втянула нас в эту историю?

Кайе откинулся на стуле и посмотрел на коллегу:

— Что значит «втянула»? Опять предположения. Похоже, Берле увлек ее так же, как и нас. Я должен был точнее понять ее намеки относительно картины, прежде чем поверить. Это все химеры, случайные образы, которые вы представили в форме букв и слов.

Антонио де Небриха сидел, облокотившись на спинку стула. Он скрестил руки и положил на них голову.

— Знаки есть, я в этом убежден. Мы просто не видим их истинного смысла.

— Да что вы говорите!.. Правда перед нами, Антонио! Здесь лицо совы на средней части. Я могу различить его, если обвожу. Форма произвольна и случайна.

Небриха вскочил и забегал по комнате.

— И Грит Вандерверф подтвердила толкование картины. Значит, что-то есть. Если мы сумеем доказать лишь часть найденного, научный мир прислушается.