Я в бинокль рассматривала машину, припаркованную на дальнем углу стоянки для сотрудников «Цирка проклятых». Натэниел был прав: это были те же двое, но сейчас они сидели в большой золотистой «импале» шестидесятых примерно годов. Большая старая машина, но в хорошем состоянии. И еще она очень отличалась от новенького синего джипа, на котором они ездили днем. Сейчас за рулем сидел блондин. В бинокль я могла только сказать, что он моложе сорока и старше двадцати пяти. Чисто выбрит, одет в черную водолазку, на носу очки в металлической оправе. Глаза светлые — серые или серовато-голубые.

Темноволосый надел кепочку с козырьком и сменил солнечные очки на пару чуть побольше. Лицо тонкое, тоже чисто выбритое, с приличной бородавкой в углу рта. Скорее даже родинкой.

Я смотрела и гадала, отчего они хотя бы не читают газету, не пьют кофе, ничем вообще не занимаются.

Они сделали все, что должны были сделать, согласно Кейси Крайм Стопперз 101. Они сменили машину. Они слегка изменили внешность. И все это вполне помогло бы, если бы они не сидели рядом с «Цирком проклятых», ничего не делая. Как бы ты хорошо ни замаскировался, мало кто будет сидеть в машине ранним утром, ничего не делая. Тем более что парковка для сотрудников в это время почти пустая. После наступления темноты они могли бы здесь припарковаться и не быть замеченными так быстро, но в такое время здесь не скрыться.

Бобби Ли объяснил мне все советы из Кейси Крайм Стоппера и еще кое-что.

— Если бы они не сменили машину и если бы никак не попытались изменить внешность, это значило бы, что им плевать, засекла ты их или нет. Или что они хотят быть замеченными. Но они достаточно многое изменили, так что я думаю, они в самом деле за тобой следят.

Я отдала ему бинокль.

— И зачем они за мной следят?

— Обычно, когда за тобой начинают следить, ты знаешь зачем.

— Я думала, они могут оказаться ренфилдами, работающими на Мюзетт и компанию, но вряд ли ренфилды стали бы так менять внешность. Обычно они не самые умные люди в этом мире.

Бобби Ли усмехнулся:

— Как это выходит, что у тебя среди кровососов столько друзей, а ты все равно так презрительно к ним относишься?

Я пожала плечами — совсем не грациозно. Этого я никогда не умела.

— Просто везение такое.

Улыбка на лице Бобби Ли осталась, но глаза стали серьезными.

— И что будем делать с этими двумя?

На миг я подумала, что он имеет в виду Ашера и Жан-Клода, потом сообразила, что он про этих двух йэху в «импале». И сам факт, что я на секунду восприняла его иначе, свидетельствует, насколько я была рассеянной. Такая рассеянность в перестрелке приводит к гибели.