Но на семинаре он встретил старого приятеля, симпатичного азиата, с которым познакомился много лет назад. Они вместе зашли в кофейный бар отеля, окна которого выходили на шумную Седьмую авеню. Мервин изложил приятелю приглаженную версию последних событий своей жизни.

– Следующий заказываю я, – сказал Бакстер Чой. – Это будет честно.

Они решили посидеть в баре до открытия семинара – до десяти часов. Кофейный бар, обычно пустой в такое раннее время, сейчас был переполнен – сюда устремились все остальные участники семинара, приехавшие пораньше.

– Это не только нечестно, но еще несъедобно, – мрачно сострил Мервин, хотя и принял предложение Чоя.

– Ты программист? – спросил Чой. – Проектировщик?

– И то, и другое. – Мервин, прищурившись, посмотрел на приятеля, – а сюда я пришел, чтобы присмотреть что-нибудь стоящее для себя.

– Понимаю, – кивнул Чой. – Что тебя интересует? Авиационная радиоэлектроника? Биохимия? Сверхпроводники? Конечно, глупо тратить полжизни на всякое старье у Риччи, хочется интересной работы. У них, наверно, все давно разложено по полочкам.

– И они еще имели нахальство сказать мне, что я думаю не о работе, и... – Он запнулся, спохватившись, что история, в которую он собирался углубиться, противоречит изложенной им версии. – А ты где?

– «Доу Кемикл», – сымпровизировал Чой. – Дефолианты.

Лемнитцер уже открыл рот, чтобы задать какой-то вопрос, но Чой торопливо посмотрел на часы и потянулся за счетом.

– Давайте лучше поговорим о том, как найти тебе достойное занятие, – сказал он.

* * *

Он замерзал. Пальцы ныли от давящего холода. Выложенный коричневым камнем подвал был почти пуст, только в углу стоял угольный ларь. Стены пропитались сыростью, как в общественных и грязных туалетах.

Никки уже пришел в себя после туинала. Его трясло от холода. Когда он открыл глаза, ослепительная, ватт в сто пятьдесят, лампочка, висящая на голом шнуре под потолком, обожгла его глазные яблоки пронзительным светом. Он не мог найти выключатель. И выкрутить занемевшими пальцами лампочку тоже не мог. Только разбить – он замахнулся локтем и упал, совершенно выдохшийся от единственного усилия. Никки перевернулся на живот, чтобы избавиться от рези в глазах. Воспоминания: встреча с Керри, кабинка в туалете... Значит, Риччи узнали, кто стоит за взрывами, потрясшими Манхэттен.

Тяжелая дверь со скрипом отворилась. На пороге остановился парень – тот, который назвался Керри Риччи.

– Во-первых, – сказал он, глядя на пленника сверху вниз, – заметь, что никто тебя не связывал и не дубасил. Никто к тебе ни прикасался, пока ты был в отключке. Я помню, что ты, Ник, член семьи.