— Не понял.

— Видите ли, это перевод на ваш счет. От девятого июля. На сумму 30 тысяч долларов. Отправитель распорядился перевести его на один из ваших счетов — тот, что в «Ситибэнк». И там еще есть пометка — «В счет оплаты за акции „Пенн-мар“».

У Фэлкона перехватило дыхание. Девятое июля... А на следующий день «Винс» объявила об участии в тендере. Получается, что обвинение в использовании конфиденциальной информации собираются предъявить и ему. Вот ублюдки! Каким-то образом им удалось даже отыскать его тайный счет в «Ситибэнк». Фэлкон выругал себя за то, что вовремя не закрыл его.

— А номер счета в Южном Национальном не подскажете?

Мартинес продиктовал его.

Фэлкон рассмеялся. Это не тот счет, который ему открыли, когда он пришел на работу в банк. Какой-то другой, и о нем ему явно знать не следует, по крайней мере, до суда.

— Что ж, Эдди, спасибо большое. — Фэлкон секунду помолчал. — Это не то, о чем вы подумали.

— А я ни о чем не подумал, мистер Фэлкон. Я вообще ни о чем не думаю. Я просто хочу получить свои две с половиной тысячи. До завтра, мистер Фэлкон.

На том конце провода раздался сигнал отбоя. Фэлкон повесил трубку, тут же вновь поднял ее и набрал еще один номер. Пришло время ответов.

— Да, слушаю, — откликнулся мягкий женский голос.

— Это Эндрю.

— Господи, где ты? — Женщина явно заволновалась.

— Лучше тебе не знать. Для тебя же лучше. Безопаснее.

— Безопаснее? Да что происходит-то, можешь объяснить? Ну же! Говори, где ты? Глядишь, чем-нибудь полезной окажусь. Ну пожалуйста, не молчи.

— Повторяю, лучше тебе этого не знать. Увидимся завтра.

— Где?

— В поезде Трентон — Нью-Йорк. «Нью-Джерси трэнзит» называется.

— Не понимаю, почему в поезде? Почему нельзя в городе встретиться?

— Пожалуйста, делай, как я говорю. — Фэлкон не сдержал раздражения.

— Ладно. Извини. Я просто беспокоюсь. Неужели не понятно? Я ведь люблю тебя. И хочу помочь. Но мне надо знать, что происходит. Все газеты трубят про «Пенн-мар». Это как-нибудь связано?..