Тесть не двигался.

Я дотянулся до пульта и нажал на кнопку. Дверь заверещала, поднимаясь. Хойт, не мигая, смотрел в проем. Там стояла Элизабет, молча глядя в глаза отцу.

Тот вздрогнул.

– Хойт? – окликнул я.

Он дернулся ко мне. Свободной рукой сгреб за волосы и ткнул пистолетом в глаз.

– Прикажи ей отойти!

Я молчал и не двигался.

– Быстро, или я стреляю!

– На глазах у дочери?

Он наклонился совсем близко.

– Делай, сволочь, что я говорю!

Я удивленно взглянул на тестя. Странно, последняя фраза походила скорее на мольбу, чем на приказ. Хойт включил зажигание. Я махнул жене, чтобы она освободила выезд. Элизабет поколебалась, но в конце концов шагнула в сторону. Хойт надавил на газ, и мы со свистом проскочили мимо нее. Я обернулся и успел увидеть в заднее стекло, как исчезает тонкая фигурка. Скоро она совсем пропала из виду.

Опять.

Я уселся поудобнее, гадая, увижу ли еще когда-нибудь свою чудесным образом воскресшую жену. Конечно, перед ней я изображал уверенность, хотя и понимал, что шансы мои невелики. Впрочем, именно пример Элизабет научил меня бороться. Я объяснил ей, что теперь моя очередь защитить тех, кто в этом нуждается. Она не обрадовалась, но поняла.

Уже несколько дней я знал, что Элизабет жива. Мог ли я отдать за это жизнь? С радостью. Наконец-то я четко понимал, что происходит, и удивительно – именно сейчас, когда человек, предавший моего отца, вез меня навстречу смерти, я ощутил странное умиротворение. Исчезло чувство вины, угнетавшее меня долгие годы. Теперь я был уверен, что поведу себя достойно, даже если придется пожертвовать собой, и гадал, мог бы я избрать иной выход, или всей этой истории было предназначено кончиться именно так.

Я повернулся к Паркеру и сказал:

– Элизабет не убивала Брэндона Скоупа…

– Знаю, – перебил он и добавил нечто, потрясшее меня до глубины души: – Его убил я.

Я похолодел.

– Брэндон избил Элизабет, – быстро заговорил Хойт, – и хотел уничтожить ее. Я выстрелил в него, когда он ворвался к вам в дом. Потом, как уже говорил, повесил все на Гонсалеса. Элизабет знала, как было дело, и не смогла упечь за решетку невиновного. Вот она и придумала парню алиби. Об этом проведали люди Скоупа и что-то заподозрили. Предположили, что убийца – именно Элизабет… – Он осекся, вглядываясь в дорогу, а потом с трудом договорил: – А я позволил им так думать.