После долгой паузы Флинн ответил:

– Бакстер и Мёрфи ранены. Но не тяжело.

Шрёдер посмотрел на Лэнгли и Беллини. Постаравшись придать своему голосу спокойный тон, он продолжил:

– Давайте я направлю к вам доктора.

– Если он им понадобится, я извещу.

– Нет, все же я пришлю доктора.

– Ладно, присылай, но только скажи ему, что я вышибу из него мозги, если он здесь появится.

– Черт побери, Флинн, вы же говорили, что стрельбы не будет. Вы сказали… – В тоне Шрёдера проскальзывало раздражение, но он контролировал себя – раздражение было почти напускным, преднамеренным, чтобы показать, что стрельбы он не потерпит.

– Тут уж ничего нельзя было поделать.

– Флинн, если, не дай Бог, вы убили кого-нибудь, – теперь тон Шрёдера стал угрожающим, – если ранили кого-нибудь, переговоры практически станут невозможны.

– Я знаю правила. Успокойся, Шрёдер.

– Позвольте мне поговорить с каждым из заложников – сейчас же.

– Подождите минутку. – В динамиках установилась тишина, затем послышался голос кардинала:

– Алло, капитан, узнаете мой голос?

Шрёдер бросил быстрый взгляд на двух мужчин, присутствующих в комнате, – те согласно кивнули. Тогда он ответил:

– Да, Ваше Высокопреосвященство.

Кардинал говорил таким тоном, что все сразу поняли: предварительно его проинструктировали и сейчас внимательно следят за его словами.

– Со мной все в порядке. Мистер Бакстер, как мне сказали, получил легкое ранение в спину и еще одно рикошетом в грудь. Сейчас он отдыхает, и у него, похоже, все в порядке. Отец Мёрфи также ранен рикошетом в лицо – в подбородок. Он слегка оглушен, а вообще чувствует себя нормально… Просто чудо, что никто не убит.

Всем троим офицерам, казалось, стало легче от этих слов кардинала. Из соседних комнат по-прежнему доносились шум и громкие голоса.

– А как мисс Мелон? – спросил Шрёдер. Ответ кардинала прозвучал как-то нерешительно: