– Вы кого-то везете?

– Я же говорил, что моя спутница тоже ранена.

– Мадам, – повысил голос полицейский, – прошу вас сесть и положить руки так, чтобы я их видел.

– Она не может сесть.

На лице офицера мелькнуло смущение и так же быстро пропало. Он повернулся к товарищу.

– Роббинс, здесь на пассажирском сиденье раненая женщина.

Второй полицейский неторопливо, не опуская пистолет, обошел вокруг «пикапа».

Я начал всерьез волноваться, причем даже не из-за того, что мы с Брук потеряем много крови. Вопрос заключался в том, сколько еще нас будут здесь держать. А потому попытался убедить:

– Послушайте, офицер, мы оба ранены. Человек, который…

– Заткнись!

Второй полицейский оказался возле пассажирской двери. Раздался резкий звук, и она распахнулась. Брук вскрикнула.

– О Господи! – изумленно воскликнул полицейский. – Майк, здесь правда женщина, раненая и в наручниках. Похоже…

– В нас стреляли, идиот! – пояснила Брук.

Вот это на нее больше похоже.

Стоящий слева полицейский начал орать на меня:

– Выметайся из машины! Положи руки так, чтобы я мог их видеть!

Как я должен был одновременно открыть дверь и держать руки у него на виду, понять было трудно, однако он сам помог решить эту проблему: протянул руку и рывком распахнул дверь. Было слышно, как напарник по рации просит прислать подкрепление.

– Офицер, при всем уважении, у нас, правда, нет времени на…

– Заткнись!

– Тот, кто все это натворил…