Когда до капитана Хасселя дошло, что ожидаемого нападения не будет, он начал продумывать варианты своих дальнейших действий. Долг солдата обязывал его выполнять приказы и доложить о заговоре штандартенфюреру Бергену на Кефалонии. Но для жителей острова последствия выполнения этого приказа будут слишком тяжелыми. В гарнизоне никто, кроме него, не знал, что Берген вскоре сам пожалует на военном корабле на Итаку, чтобы эвакуировать солдат и офицеров германской армии. Готовясь к этой операции, Хассель уже приказал собрать всех своих людей во Фрикесе. В инструкции отдельным пунктом стояло указание по пути заехать в монастырь Кафарон и забрать все иконы, статуи и любую мало-мальски ценную церковную утварь и вывезти во Фрикес.

Глядя во двор, Хассель стоял у окна в комнате, служившей ему кабинетом. Тяжелые раздумья одолевали его. Чуть поодаль, наблюдая за ним, тихонько сидела в кресле Юлия Заннас. «Какая она красивая! – думал молодой офицер. – Такой красивой я еще не видел ее! Но в глазах уже поселилась боль, и скоро она поймет, что натворила».

Сегодня утром он приехал к ней домой, чтобы попрощаться и сказать, что уезжает, но не смог. Иногда он мечтал о том, что, когда закончится война, вернется к ней. Хотя в Германии у него были жена и ребенок. Хассель чувствовал свою вину за то, что полюбил Юлию. Не хотел, но полюбил. Наверное, это прихоть, но перебороть себя не получилось.

Подойдя к Юлии, он опустился перед ней на колени, взял ее руку и приложил к своей щеке. Девушка робко и непонимающе взглянула на него.

– Я обязан тебе жизнью, – проговорил Хассель по-немецки: его греческого не хватило бы на то, чтобы выразить его чувства. – Ты сама-то понимаешь, что сегодня сделала?

Она не понимала, и он знал это. Но ему все равно необходимо было высказаться перед ней.

– Что же мне делать? – спросил он. – Если доложить о случившемся, штандартенфюрер Берген, без сомнения, прикажет нанести ответный удар.

Хассель знал наверняка, что так и будет. Берген приказал капитану «Антуанетты» открыть огонь по деревням соседнего острова. Много людей убило и ранило.

Но и не доложить об инциденте он, офицер германской армии, не мог. Об этом не могло быть и речи.

– А ты, Юлия… Что мне теперь с тобой делать?

Хассель ясно представлял, что Берген никогда не разрешит ему взять Юлию с собой. Но разве можно, после того что произошло, оставить ее здесь? Противоречия терзали его. Как он мог допустить, чтобы сложилась такая ситуация! Если бы он не дал развиться своим чувствам, если бы подумал не только о себе, но и о Юлии, ничего подобного не произошло бы. С той первой встречи, когда он увидел эту девушку, захватившую его мечты, он много раз пытался забыть ее. Он поддался иллюзии, что на Итаке нет войны и здесь все по-другому, а жители не считают немецких солдат захватчиками. Разумеется, он был не прав. И в глубине души всегда понимал это.