Джон смотрел мимо него на кулисы. Патрисия де-Бирс сидела на табурете с прямой спиной, откинув покрывало, а толстенькая визажистка припудривала ее бюст. Эта картинка сильно затрудняла ему восприятие слов фотографа.
– Знаете что?.. – Человек, о котором Хилман отзывался как о лучшем в мире фотографе, отступил на шаг и разглядывал Джона, прищурив глаза. – Один вопрос, мистер Фонтанелли – не могли бы мы кое-что попробовать?
– Только не говорите, что хотите меня сфотографировать.
– Всенепременно.
– Нет.
– Я не приму никаких «нет», мистер Фонтанелли.
– Ни в коем случае.
– Ради вашего фонда.
– Именно поэтому. Я не хочу делать премию смехотворной еще до того, как ее будут вручать в первый раз.
Кэртис с бездонно-глубоким вздохом отступил еще на шаг и ожесточенно тер подбородок, не сводя с Джона глаз.
– Одно предложение, – сказал он.
– Нет, – ответил Джон и уже собирался просто уйти.
– Я сниму вас вместе с мисс де-Бирс и призом. А решать вы будете потом, с готовыми снимками. Прошу вас. – Кэртис поднял руку, прежде чем Джон успел возразить. – Ради меня. Реноме фотографа меня обязывает.
– А с готовыми снимками вы будете меня обрабатывать до тех пор, пока я не соглашусь.
– Честное слово, нет. Могу дать расписку или при свидетелях, как вам будет угодно. Если вы скажете «нет», это будет последнее слово. – Кэртис лукаво улыбнулся: – Но вы не скажете «нет».
* * *
Через несколько дней после фотосессии – он протягивал богине Земли приз, так сказать, в надежные руки, стараясь при этом не пялиться на ее грудь, а вокруг без конца все вспыхивало и щелкало, – за завтраком он увидел газету, развернутую так, что сообщение, напечатанное на одной из последних страниц, было на виду. Кто-то даже подчеркнул его красным, Джон понятия не имел, кто. «Обвинение американской рок-звезды в торговле наркотиками оказалось безосновательными», – гласил заголовок. В тексте говорилось, что обвинения с Марвина сняты: подозрения не подтвердились.
– Не будьте наивны, Джон, – сказал Маккейн, когда Джон заявился к нему в кабинет и победно предъявил публикацию. – Ваш друг виновен, как Иуда. Мне пришлось дать взятки пятерым полицейским чинам и двум судьям, чтобы дело было улажено.
Джон посмотрел на него сокрушенно.
–