Он-то сам, капитан Болтянский, ребятам особых картин не расписывал. Не надо было им тех картин. Кто не видел — спать будет спокойнее. А кто видел — никаких рассказов не надо. Похоже на то было, что и Вахрушев с Шабалкиным тоже распространялись не особо. Да и кому оно улыбается — такое вспоминать.

— Леша, привет.

Капитан обернулся. Перед ним, сверкая неизменной улыбкой, стоял Пашинян.

— Привет, Сергей. — Болтянский усмехнулся. — Давно не виделись.

— А как же! — Майор подсчитал в уме и добавил: — Целых четыре часа, как минимум.

— Чего там слышно? — поинтересовался капитан, ткнув большим пальцем куда-то за спину.

— У тебя такая же рация, как у меня. И знаю я, Леха, ровно столько же.

Оба помолчали.

— У подъездов с дробовиками твои стоят? — спросил Пашинян.

— Мои все здесь. Но те тоже наши. Стрелки.

— Думаешь, и им работа перепадет?

Болтянский пожал плечами.

— А хрен его знает. Нормальный зверь из подъезда на кучу народу не попер бы. А эти твари… Поди вычисли.

Бойцы, перестав переговариваться между собой, поглядывали в сторону двух офицеров. Капитан искоса взглянул на ребят. Пашинян проследил за его взглядом.

— И что, Леша? Как тебе работу на пока определили?

— Да моя-то работа, — задумчиво проговорил Болтянский, — не на пока определена. Нам ее в любом раскладе делать.

— Поквартирно? — Майор уже не улыбался.

Болтянский кивнул.

— С той лишь разницей, что внутрь заходить не будем. Уже, сам понимаешь, легче. — Он помолчал. — Потому что в хате с этим гадом хреновая война. Очень хреновая.

— Да, — задумчиво протянул Пашинян. — И сколько вас, таких спецбригад, отрядили?