– Точно. Она могла бы спасти миллионы жизней.
– А как бы ее финансировали?
– Дэн хотел создать нечто вроде небольшого налога, очень низкий, например в один процент, на все коммуникации. Физические, виртуальные, все! Авиабилеты, покупки телефона или компьютера… И так во всех развитых странах начиная с определенного уровня совокупного внутреннего продукта на душу населения. Представляешь себе доходы?
Она подтверждала свои слова решительными жестами. Пьер кивнул.
– Еще бы!
– Система действовала бы везде, где люди страдают от нехватки социальной защиты… Дэн хотел назвать этот налог ДНК: добавленный налог на коммуникации.
– Слушай, ты меня поражаешь! – засмеялся Пьер. – Король капитализма – и вдруг борется за налог!
– Не просто за один из налогов, Пьер, – осадила его Эмма. – Прежде всего это идеальный налог: обложение низкое, охват широкий.
– А тебе не кажется странным, что Баретт вдохновлялся идеей безопасности, которую вообще-то изобрели французы?
– Да, но у Дэна получилось бы все очень эффективно, уж поверь!
Пьер нахмурился:
– Почему?
– Его команда проводила бы собранные суммы через Всемирное агентство социальной безопасности. Зашифрованные цели, строгая методика, безупречные отчеты.
У Эммы на все был ответ. Пьер иронизировал дальше:
– Понятно. Методика Баретта, сокращенная и приложенная к гуманитариям. Бог бизнеса спасет мир.
Эмма не ответила. Когда она прочла письмо Дэна на компьютере, в ее памяти всплыло обещание, которое она дала самой себе на пляже в Арроманше.
– Столько людей умирают от болезней, которых можно было бы избежать, – продолжала она, – просто потому, что они не смогли купить хорошую вакцину или необходимое лекарство!
По ее голосу Пьер понял, что она искренне верит в идею.
– Думаю, Баретт зашифровал ту сумму, которая необходима, чтобы поднять такой проект? – сказал он.