— Приятно было с тобой встретиться, — сказал Дзюмондзи. — Извини, что беспокою так рано. У меня есть предложение.

— Без проблем, — лениво отозвался Сога. — Все равно я уже собирался позвонить, пригласить тебя выпить, поболтать, вспомнить былые денечки. Что будешь?

— Пиво.

— Пиво? Послушай, заведение славится своими коктейлями. Бармен только и ждет, пока ты закажешь что-нибудь. Сделай парню одолжение.

— Ладно, пусть будет джин с тоником. — Дзюмондзи назвал первое, что пришло на ум, и, посмотрев на старого приятеля, добавил: — А ты круто выглядишь.

На Сога был бледно-зеленый летний костюм и черная рубашка с открытым воротом.

— Ты имеешь в виду это? — Сога довольно рассмеялся и, отвернув полу пиджака, показал на этикетку. — Итальянский. У нас про этот бренд никто еще и не слышал. Все говорят, что босс должен носить «Гермес» или что-то в этом роде, но лишь тот, у кого есть стиль, способен найти такое.

— Смотрится отлично.

— У тебя рубашка тоже не из дешевых, — явно обрадовавшись комплименту, заметил Сога. — Гавайская, да? Классная вещица. Откуда?

— Вообще-то я купил ее на распродаже в местном магазине.

Сога добродушно хохотнул.

— С такой смазливой физиономией, как у тебя, можно носить любое тряпье, и девочки все равно будут бегать по пятам. — Ладно, ладно, льщу. — Он, похоже, не спешил переходить к делу, а Дзюмондзи никак не мог решить, с какого конца взяться за разговор и сделать приятелю предложение, ради которого все и затевалось. — Послушай, ты читал Мураками?

Столь неожиданный поворот немало удивил Дзюмондзи.

— Нет, — ответил он, не понимая, к чему клонит собеседник. — Я такое вообще не читаю. А что?

— Почитай. Оно того стоит. — Сога вытащил из пачки сигарету и потянулся за коктейлем, представлявшим собой весьма сложную, многослойную смесь различных оттенков розового. — Этот парень, Мураками, он, видно, знаток женщин.

— Ну, тогда я точно ничего не пойму.

— Поймешь. Его, похоже, особенно интересуют совсем молоденькие, школьницы, студенточки, те, что готовы на все ради денег.

— И он об этом пишет?

— И он об этом пишет, — эхом отозвался Сога, осторожно вытирая губы.

— Ну, если так, то я, может, и почитаю. Мне и самому молоденькие нравятся.