Макинтайр не отвечает. На глаза навернулись слезы.

— Знаете что, коллеги? — Марино обводит взглядом комнату. — Митч, как видно, вляпался в дерьмецо, которое никакого отношения к вашей операции не имеет. Оказался не в том месте не в то время.

— У вас есть предположения, где Митч был в среду около трех часов дня, когда в мотель вселился Матос и начался пожар? — Стэнфилд собирает разрозненные части в единое целое. — Он сидел дома или отсутствовал?

— Нет, здесь его не было. — Джилисон с трудом говорит, утирая слезы. — Ушел. Не знаю куда.

Марино так и фыркнул. Тут и говорить ничего не нужно — все сказано. Партнеры под прикрытием должны отслеживать перемещения друг друга, и если агент Макинтайр не всегда знала, где находится агент Барбоза, значит, он занимался чем-то, не имеющим отношения к расследованию.

— Понимаю, Джилисон, что вам даже думать об этом не хочется, — уже мягче продолжает Марино, — но Митча пытали и убили, ясно? Его запугали до смерти. В прямом смысле слова. То, что с ним делали, было так ужасно, что у него не выдержало сердце. Он обмочился прямо в штаны. Его где-то заперли, подвесили к потолку, заткнули рот кляпом и сунули в карман ключ непонятного происхождения. Интересно, для чего? Зачем? Он был замешан во что-то, о чем нам следует знать, Джилисон? Он ведь не только окуньков ловил, там, в заливчике у палаточного лагеря?

По щекам Макинтайр катятся слезы. Она неловко промокает их салфеткой и громко всхлипывает.

— Он любил выпивку и женщин, — еле слышно молвит она. — Довольны?

— Когда-нибудь уходил на ночь, по барам пошататься? — спрашивает Пруэ.

Кивает.

— У него легенда такая была. Понимаете... — В отчаянии она обращает ко мне молящий взгляд. — Вы же его видели. У него крашеные волосы, серьга и остальное. Митч изображал... ну вроде как гуляку, парня-оторву, и женщины ему действительно нравились. Он никогда и не притворялся, будто мне верен, своей так называемой подруге. Такова была часть его прикрытия — и часть его характера. Да, я волновалась. Только человека не переделаешь. Он был хорошим агентом. Вряд ли Митч способен на бесчестный поступок. Хотя и рассказывал он мне далеко не все. И если он на что-то наткнулся в кемпинге, к примеру, то вполне мог начать разнюхивать. Вполне мог.

— Не поставив в известность вас, — подтверждает Марино.

Снова кивок.

— У меня ведь и свои дела были. Не думайте, что я по пятам за ним ходила. Я работала в офисе в «Сухопутных грузоперевозках», пусть и не полный рабочий день. Так что мы не могли каждый час знать, кто и чем занят.

— Ну, значит, я вас просвещу, — решает Марино. — Митч на что-то наткнулся. Мне вот только интересно, не прогуливался ли он, случайно, в окрестностях мотеля, когда там объявился Матос. Может, когда Матос на свое нарвался, Митча, по несчастью, заметили. Проще простого, не исключено, что так и было. Его сочли свидетелем и пустили в расход.