— Конечно. При ста двадцати децибелах он становится травмирующим. А это довольно распространенная громкость. Отбойный молоток издает звук мощностью в сто децибел.

У Франс Одюссон и впрямь была светлая голова. Сейчас она говорила так, будто ее не подняли с постели.

— Голос может достигнуть такой громкости?

— Певица без труда преодолеет сто двадцать децибел.

— Что и происходит, когда она голосом разбивает бокал?

— Вот именно. Мощная волна разрушает молекулы хрусталя.

— Высота звука имеет значение?

— Нет. Важна его мощность. Blast, как говорят по-английски.

Касдану пришлось пересмотреть свою теорию. Голосовой аппарат ребенка был опасен не своим тембром, а только громкостью.

— Я не понимаю ваших вопросов. Вы будите меня посреди ночи, и…

— Я считаю, что Вильгельма Гетца убили криком.

— Что за нелепость. Россказни о смертоносном крике — всего лишь легенды, которые…

— Кому-то удалось с помощью тренировки научить ребенка издавать звук нужной громкости. Вопль, который разрывает барабанные перепонки и нарушает равновесие двух нервных систем. Вы сами объяснили мне, как это происходит…

Франс Одюссон недоверчиво вздохнула:

— Для этого потребуется звук невероятной мощи…

— Люди, о которых я говорю, добиваются этого с помощью боли. Они пытают детей, чтобы вырвать у них чудовищно громкий крик. Сначала на бессознательном уровне, но потом дети учатся контролировать это оружие и могут применять его, когда захотят.

Эксперт не ответила. Ей требовалось время, чтобы освоиться с этим кошмаром.

Но ее молчание стало для Касдана знаком согласия.

Он попрощался с ней и отсоединился.

Включил зажигание и взялся за руль.