– Этот аргумент я признаю сильным. Поэтому мы в Японию не едем!
– Минуточку! Не надо все воспринимать буквально. Бог даст, мы доберемся до Японии. Но ты подумай!
– Ты имеешь в виду то, что Химик перед смертью собирался в Японию?
– Да. Он говорил: «Там лучше знают, как устроена эта жизнь». Мне эта фраза запомнилась. И Кем-Атеф собирался в те же места. С миссионерской целью. И судя по тому, что мы знаем, своих целей не достиг.
– А Химик тоже собирался устраивать филиал хатов в Токио?
– Да ты что! Наоборот. Если бы хаты разобрались с Дальним Востоком, они бы сделали это давно. Химик собирался туда укрыться от хатов. Или найти способ борьбы с ними. А хаты его убили. Понимаешь?
– Это – голая теория. Не подтвержденная ничем. Помноженная на твою любовь к Химику.
– И разделенная на твою любовь к Герману. Это – не теория. Это – озарение. Кроме того, я отлично помню мой диалог с ФФ в метро. Ну то есть не в метро, а в этом подземном храме. Я спросил, почему меня до сих пор не убили? ФФ сказал, что из-за моей генетической предрасположенности я могу быть принят в Братство. Я спросил: «А братоубийством вы, значит, не занимаетесь?» Он ответил: «Илья Донской был членом Братства».
– Но за что его убили, тебе ФФ не сказал.
– Нет. Он сказал: ликвидируют ненужных, непокорных или потерявших разум. Химик попадает или под непокорство или под потерю разума.
– Послушай, у меня есть к тебе один вопрос. Непростой.
– Да ради Бога!
– Почему тебя не убили – я поняла. Ты явно очень нужен хатам. А вот почему тебя недозомбировали? Тебе не кажется, что ты слишком быстро пришел в себя?
– У меня алкогольная устойчивость к наркотикам и гипнозу. К тому же я тебя люблю.
– Романтично. Но, честно говоря, не убедительно.
– Моя любовь не убедительна?
Это была вопиющая несправедливость. Я страдал и мучился несколько лет. Потом я рисковал жизнь, бросив монастырь. И сейчас… Но Маша решила не провоцировать меня дальше.
– Что Химик собирался найти в Японии?
– Может, убежища. Может, разгадки числа «222 461 215». Может, просто совета. Так или иначе, нам надо в Японию.
– Дорогой! Но Япония – велика!