– Я помню, что он говорил о дзен-буддистском монастыре где-то на севере Японии.

– Это мало что дает. Знаешь, сколько там монастырей!

– Сколько? Десять? Двадцать? Пятьдесят? Но не больше!

– И мы должны их все объехать, чтобы понять, какой имел в виду Химик? Приезжаем в монастырь и спрашиваем, где у вас тут отдел по борьбе с хатами? Нигде? Ну извините, мы поехали дальше. Так что ли?

– Маша! Знаешь, почему женщина-шахматист, в ранге гроссмейстера, не может выиграть соревнование, даже если там играют только мужчины-перворазрядники? Вот в таких видах спорта, как баскетбол, легкая атлетика, даже стрельба из лука – разделение по полу естественно и понятно. А почему турниры по шахматам обычно проводятся раздельно?

– Не знаю. Почему?

– Я тоже не знаю. Тем не менее, нам не нужно объезжать пятьдесят монастырей. Их достаточно обзвонить. Телефоны взять из справочника. Задавая один и тот же вопрос: «Не связывался ли с ними несколько месяцев назад человек из России по имени Илья Донской»

– А если они не говорят по-английски?

– Значит, нанять переводчика. При хорошей гостинице всегда можно найти переводчика. Кстати, Химик не знал японского. Я думаю, что в каждом монастыре, который принимает паломников или туристов должен быть кто-то, кто говорит по-английски и отвечает за эти вещи. Логично? Но в любом случае, что мы теряем? Не найдем – значит, не найдем. Зато посмотрим на Японию с самой экзотической стороны. По принципу «не догоню, так хоть согреюсь».

– Я все-таки не понимаю твою идеальную мужскую логику. Получается, чтобы вытащить Матвея, надо сначала разделаться со всеми хатами? Оригинально! И кто вообще сказал, что Матвея надо вытаскивать? Он же там лечится!

– Я не верю в сумасшествие Матвея. У него психика здоровее, чем у нас с тобой вместе взятых. Хаты изолируют его. Может быть, держат в заложниках. Может быть, он им еще для чего-то нужен. А его родители – бедные пенсионеры. На финдиректриссу Олю особой надежды нет…

Здесь я сделал паузу. Дело в том, что о визите Оли ко мне в тюрьму я не рассказал Маше. На всякий случай. Правильно ли я поступил, мне вдруг стало непонятно. Но рассказывать об этом сейчас, значило нарываться на дурацкие вопросы: «А почему ты мне не рассказал этого раньше». Поэтому я просто продолжил.

– Словом, кроме нас с Антоном беспокоиться о Моте некому. А разделаться с хатами, чтобы его вытащить, может быть, и не надо. Но вот узнать о них побольше – как в анекдоте про раввина – не повредит.[74] На самом деле, я думаю, что когда Антон закончит свои дела в Штатах, то мы вдвоем легко все решим. Но не одному же мне штурмовать психушку.